Не боюсь нанести я увечья,
Не боюсь причинить людям боль.
Знаю я, как об слово обжечься,
Мог любой, кто так добр со мной.
Научился я в душу так гадить,
Что б потом и отмыться не мог,
Изучил и искусство спровадить,
Что б потом возвратиться не смог.
Человек, так мне милый, прости же
За слова, что как меч, все разят!
Подойди, я молю, чуть поближе
И увидь мой измученный взгляд!
Глубоко! твою душу обидел,
Глубоко! там засела печаль,
Ты ведь будешь меня ненавидеть,
Но прошу, сильно ты не серчай.
Я безумен в словах, как в проказе,
Не могу удержать свой язык!
Все поступки мои, как из грязи,
Облепили, зажали мой крик.
Я кричу от того, что мне больно,
Что я всех от себя отогнал,
Что не будет душе так привольно,
От того, что испорчен мой нрав.
Самых ближних моих обижаю,
Поношу, не щадя. Все горит.
Для меня лишь отдельное пламя
И котел мой давно уж кипит.
Но послушай, прошу, я же вижу,
Что не все еще ты исчерпал,
Помоги мне подняться чуть выше,
Чтоб огонь меня так не щипал!
Я один из толпы прокаженных,
Я унизил за жизнь целый свет!
Но молю, не оставь отрешенным
Ты меня, в ком надежды уж нет!
Много горя принес я тем людям,
Что остались давно позади,
Каюсь я, что не смог я принудить
Я себя ко кресту подойти…
Я не мог, потому что не верил,
Я не мог, потому что был слаб,
Но любовью ты дух мой овеял,
Осенил и узрел, как я наг!
Я стою пред тобой, содрогаясь,
Потому что из нас Ты живой!
Ну а я просто так разлагаюсь,
Ожидая лишь встречи с Тобой!
Мой порыв для тебя столь известен,
Что Ты знаешь все лучше, чем я,
И теперь для меня Ты лишь вестник
Предначертанного бытия…
