Два звонка для Ивана Дашкова (22) продолжение

Новая работа все чаще и чаще требовала отхода от твердых ивановых принципов. Примерно через полгода работы шеф потребовал перечислить все деньги на счет, который он укажет, дело было перед получкой, и Иван осторожно поинтересовался:

- Сергей Матвеевич, а на зарплату можно оставить?

- Сколько?

Иван назвал. Шеф на минуту задумался, а потом сказал:

- А не слишком ли жирно вам будет? Ты уж Иван Иваныч определись как-то: ты на меня работаешь или на своих рабочих?

Первый раз с начала работы Иван краснея и не поднимая глаз, говорил своим сотрудникам:

- С зарплатой придется подождать до следующего поступления денег. А это недолго, - хотя он прекрасно сознавал, что раньше чем через две недели денег не будет.

Затем, как-то шеф вызвал его к себе и указал на расчерченные листы бумаги.

- Иван Иваныч, вот это схемы укладки груза в кузова фур. Каждая клетка на этих листах соответствует условным клеткам на кузове фур. Мы будем отправлять нержавейку. Для ее экспорта квоты не нужны. На эти клетки, под нержавейку, будешь укладывать более ценные металлы: лантан, кобальт, вольфрам, титан, цирконий, с указанием точного веса этих металлов. Сверху аккуратненько грузишь навалом нержавейку. Но только так, чтобы она не смешивалась с дорогими металлами. Кто там, на таможне разберет нержавейка это или нет? Напишешь на схемах где, что и сколько лежит. Схемы отдашь Элле.

- Так эти ж металлы вывозить, вроде, нельзя?

- Иван Иванович, тебе твоя должность не надоела? У меня кандидатов на нее, как в Мавзолей, целая очередь.

- Нет-нет! Я все понял…. Это я просто так спросил.

- Тогда, дорогой, иди и выполняй. И на погрузку этих фур поставь своих самых тупых и молчаливых. Разгрузку привозящих и погрузку убывающих машин производи только из второго бокса. И держи его все время на запоре. За точность исполнения ответишь мне лично. Смотри, чтобы немцы не обижались. Все должно быть до грамма, как при разливе на троих. Понял?

- Так точно!

Иван, ненавидя себя, отправился выполнять задание.

И ему уже было, за что себя ненавидеть. На фоне общего обнищания народа в стране он приносил домой вполне приличные, как говорил шеф «денюжки». Татьяна перестала ворчать, даже когда он приходил под утро, уже здорово поддавши. В городе один за другим, как побеги бамбука, появлялись новые магазины и магазинчики. И Татьяна с большим удовольствием их посещала. Особенно нравилось ей бывать в одном супермаркете, где ее всегда встречала сама «пани заведующая». Выбрав тихий закуток, она ставила там стул для Татьяны и приносила ей оценить и попробовать новинки продуктового, как она говорила, мира. Татьяна с ложечки пробовала красную икру из открытой, специально для нее, баночки. И покупала ее, не смотря на то, что в соседнем магазине точно такая же икра стоила на 20-25% дешевле. По магазинам она ездила на такси, а потом сдала на права и стала раскатывать в новой зеленой, как ее называл Иван «тройке с шестерочным двигателем».

И что интересно. Если раньше его мало волновало, сколько ему платят, получил деньги в кассе, отдал Таньке и забыл про них до следующего «дня авиации», как называли день получки в полку. Теперь же он получал только от шефа, вдесятеро больше чем его пенсия, и почти каждый день что-то капало со стороны. Если за неделю никто ничего ему не приносил, он начинал волноваться и становился сам не свой.

В первый свой день рождения, который совпал с полугодием работы на шефа, ему подарили столько дорогих подарков, что глазам своим не поверил. Он, с помощью девчат из бухгалтерии накрыл такой стол, что и не каждый ресторан сподобится. Пригласил только работников офиса и поставщиков меди. Исключение составлял один сменный мастер, который когда-то летал на спортивном Як-18 и был единственный с кем можно было хотя бы словом перемолвиться об авиации.

Все собрались вовремя и ждали шефа с финансовым директором. Шеф, вопреки своим привычкам появляться на час-полтора позже, сегодня не заставил себя долго ждать. В его руках была плоская глянцевая коробка с нарисованной радиоаппаратурой. В руках финансистки покоился огромный букет алых роз. Ваня подумал, что шеф ему дарит магнитолу для машины, но когда увидел что там лежит, ахнул: в коробке лежал новенький японский видеомагнитофон «Орион». В то время о таком чуде даже и мечтать не приходилось. «Вот Танька обрадуется!», - подумал он. И тут его стали заваливать подарками остальные приглашенные: компактный двухкассетный магнитофон, однокассетный магнитофон, аудиоплеер, хрустальная ваза, японские настенные часы, наручные часы «Сейко», не считая множество более мелких подарков. Сейчас, конечно, большинство таких подарков можно только на свалке встретить, но тогда, для людей знающих, что такое тотальный дефицит – это было сравнимо только с пещерой Али-Бабы.

Стол был великолепный, шеф произнес красивый тост, где назвал Ивана – Дружище, все веселились и танцевали. Немного портили общую картину поставщики. Они громогласно отпускали мрачные шутки, сильно припахивающие зоной. Но все обошлось благополучно. Домой он приехал только под утро, пьяный и весь в помаде. Злая Танька, открывая дверь уже готовилась влепить ему сочную оплеуху, но увидев в его руках огромную охапку шикарных букетов, а за его спиной водителя шефа сгибающегося под грузом коробок с подарками, смягчилась. Впоследствии Иван спрашивал ее:

- И как ты мне плюх не надавала? Я же почти ничего не помню.

В ответ Танюшка промурлыкала:

- Ну как можно сердиться на человека, который приехал победителем с Поля чудес?

Дашкова приглашали, на встречу с европейскими покупателями. Он устраивал им экскурсии на производство. Показывал, как работает пресс, как рабочие под контролем сменного мастера проверяют лом на отсутствие железа. По вечерам именно он водил их в рестораны. И в его обязанность входила подпаивать и развлекать зарубежных партнеров. Но все важные переговоры вел шеф лично. Причем часто за закрытыми дверями, куда Ивана не допускали. Его удивляло, что экспорт он осуществлял на одну и ту же английскую фирму, а покупатели часто были разные – в основном немцы и итальянцы. Знал он также, что деньги за отгруженный металл должны поступать не позже девяноста суток после даты об отгрузке. Иногда, за неделю до срока, приходили предупреждающие письма из банка, о необходимости выполнения платежа иностранными партнерами.

Нина Франциевна зашла к Ивану в крайней степени волнения и беспокойства:

- Иван Иванович. Я получила из банка извещение, что они отказывают нам в получении лицензии на разрешение задержки платежа из-за границы.

- Да? И что это значит? – Дашков еще не понял всей угрозы, таящейся в этой новости. – Нина Франциевна, я же просил вас объяснять мне, финансовому неучу, попроще. Что вас встревожило?

- Иван Иванович, после отгрузки на Дойчеметлл трехсот тонн меди и двухсот тонн нержавейки прошло уже больше трех месяцев. А деньги из Англии, по этому контракту, не поступали.

- Так. И что?

- А то, что нам с вами грозит тюрьма! – Нина Франциевна не в силах сдержать слезы, разрыдалась.

Александр Шипицын (с)

Продолжение следует