Течёт уриновый ручей
— Ты чей? — я спрашиваю.
Он отвечает мне:
— Ничей. С параши я.
Много песен о шахтёрах было сложено,
Много песен о монтажниках-высотниках.
А про нашу про советскую милицию
Кроме этой песни верной ни одной…
Когда Баба-Яга была девочкой,
Чудо-Юдо ещё было маленьким,
Змей-Горыныч был птенчиком немощным,
Царь Кащей был мальчиком-паинькой…
На болоте что у озера Тихого,
Народился на заре добрый молодец,
У Адама и инспектора Тихона,
И прозвали его Васька-омоновец.
Баиньки-д-баиньки, дурак.
Не спи, мой маленький.
Постучится мусорок,
Скажет: «Я от Ивашова».
А ты добрый и счастливый,
И не свяжешь слова.
И затащит в воронок
Страшный, злой и кровожадный,
Скажет: «Вот тебе за сырок,
Вот за Перекресток»…
Он лишил Ягу невинности девичьей,
Он Горынычу срубил буйны головы,
Он Иванушку повесил на фенечках,
И смотрел, как его кушают вороны.
А Кащею он яичко иголками
Истыкал, а после вовсе кастрировал.
А потом яйцо засовывал в уточку,
А ее потом засовывал в зайчика.
Баиньки-д-баиньки, дурак.
Не спи, мой маленький.
Постучится мусорок,
Скажет: «Я от Барбаняна».
А ты добрый и счастливый,
И немножко пьяный…
И затащит в воронок
Страшный, злой и кровожадный,
Скажет: «Вот тебе за сырок,
Вот за глюки-буги»… И за «Лиру».
Много песен о шахтёрах было сложено,
Много песен о монтажниках-высотниках.
А про нашу, про советскую милицию,
Песен нету и не надо их совсем!
