Мне самой непонятно:
Отчего это я, невпопад,
Поглядев на полоски и пятна,
Вспоминаю про шар и квадрат?
Как могу несовместные вещи,
Врозь простые, но странные вместе,
На одну я нанизывать нить?
Чем я это должна объяснить?
Тициановские полотна
Вижу в трещинке на стене;
Вижу кринку и хлеб — на луне…
Так бывает, когда безотчетно
И беспечно мечтается мне.
Помню море — по запаху досок,
Снег — по блюдцам, разбитым зимой…
Так бывает, когда отголосок
Долговечнее песни самой.
Песня спета, но отзвук
Беспределен, как воздух, как вода…
Не от звука — от отзвука образ…
Звук сегодня, но эхо — всегда.
Отголосок рисует
Против правил, и этак и так,
И, резвясь, воедино связует
Марс, Афины и старый башмак.
Шквал, корзина, известка,
Страшный суд и дорожная грязь,
Ветер, зеркало, хворост, повозка
И на старых обоях сырая полоска
В долготе отголоска
Обретают бессвязную связь…
Отголоску внимаю,
Как заклятию… Прутик в руке:
В этот миг я не знаю,
Что и как начерчу на песке…
Отзвук музыки — область,
Где не видишь, а смотришь в упор;
Начерчу ли я образ
Или смертный себе приговор?
Отголосок забывчив;
(Так один из турнирных задир
С грозной башни упал, не разбившись,
Потому что разбиться — забыл...)
Отголосок задумчив;
Я ночной океан узнаю
И матросов, задувших
В нем последнюю спичку свою!
… Все могу потерять я,
Все могу обрести,
Потому что смешала понятья:
«Потерять» и «Найти».
