Ты скоро проснешься, а я собираюсь ложиться.
На небе индиго, лазурь и другие оттенки синего.
В кустах начала распеваться какая-то птица,
а я задыхаюсь от ужаса, паники, невыносимого
страха, отчаяния, жесткой цепи безысходности.
Ты стонешь во сне, но я не могу тебя убаюкать,
прижаться, погладить затылок... Истек срок годности.
Лишь часы отбивают секунды... Какая мука -
знать, что так будет всегда -
минуты, часы недели.
Будет литься из труб водосточных вода,
превращаться в туман и лед,
а мы - каждый в своей постели,
но никто из нас не умрет,
хотя мы как две половины единого целого,
каждая из которых нежизнеспособна,
нам не видеть с тобой света белого,
только жизнь, которая смерти подобна.
Ты захочешь мне рассказать про день,
я не смогу тебе рассказать про ночь.
Оба всегда одни среди молчаливых стен
боли, которую не превозмочь.
Всю синеву, как губка, впитал эфир.
Я закрываю глаза и касаюсь дна.
Может быть, где-то и существует мир,
но без тебя к порогу идёт война.
