Вячеслав Иванов

Вл
Н
Ивановскому
Беспечный ученик скептического Юма

Как бледная рука, приемля рок мечей,
И жребий жертвенный, и вышней воли цепи,
Чертит: "Се аз раба",- и горних велелепий
Не зрит Венчанная, склонив печаль очей,-

Есть духи глаз
С куста не каждый цвет
Они вплетут в венки своих избраний;
И сорванный с их памятию ранней

Средь стогн прославленных, где Беатриче Дант,
Увидев: «Incipit, — воскликнул, — vita nova»
**, -
Наг, юноша-пастух, готов на жребий зова,

Dante, Inf
, XXV, 4*
Валерию Брюсову
Уж я топчу верховный снег

Жизнь - истома и метанье,
Жизнь - витанье
Тени бедной
Над плитой забытых рун;

Покорный день сходил из облаков усталых,
И, как сомкнутые покорные уста,
Была беззвучна даль, и никла немота
Зеленохвостых чащ и немощь листв увялых,

А
С
Ященку
Ты — что поток, чей буйственный задор

Мария, Дева-Мать
Ты любишь этих гор
Пещеры, и ключи, и пастбища над бором,
И дани роз Твоих от пастырей, чьим взорам

Снилось мне: сквозит завеса
Меж землей и лицом небес
Небо — влажный взор Зевеса,
И прозрачный грустит Зевес

Евг
К
Герцык
Так долго с пророческим медом

Средь стогн прославленных, где Беатриче Дант,
Увидев: "Incipit,- воскликнул,- vita nova" **,-
Наг, юноша-пастух, готов на жребий зова,
Стоит с пращой, себя почуявший Гигант