Аникин

Все пустые разговоры,
как на языке чужом,
все полуночные споры,
неумолкнувшие днем –

Как бы мыслью извернуться,
не пророчить новых бед,
очевидных, но запнуться
там, где будущего след!

Досмотрим до конца! –
дают четвертый акт.
Галерка слегонца
притоптывает в такт.

Был богоносец – нет его,
ну, абсолютно ничего
от русского народа.
Слиняла вся порода.

Ощущение абсурда,
как баланс туда-сюда,
соблюдай. И выпить утром
не моги, оно тогда

И это можно пережить,
не переломимся от груза
вины. Нам всем ее тащить.
Условье нашего союза

Пора и заканчивать с этим
безумием – каждый полет
по точным, по верным приметам:
запнется, повиснет, падет!

По логике вещей страна
не распадется – слишком прочно
цепями скованна она,
обидой жгучей и бессрочной!

Смертного страха последнее дело…
Так ли, чтоб вовсе душа охладела? –
нет еще худшего, горшего ждет,
корчится, молится ночь напролет.

Ах, пророки мои, пророки,
ради правды своей жестоки –
и по вашим словам народ
год меняет на новый год.

1
А перед тем, как ехать воевать,
я засыпал большое поле солью,
разыгрывал безумие, как будто

Хватились на станции Дно:
Потеряно место одно.
Прекратите же, Бога ради!
Размалеванные пестро