Маленькая поэма
Бедная бабочка сердце мое,
милые дети с лужайки зеленой.
Время-паук ее держит в плену,
крыльев пыльца — горький опыт плененной.
Пел я, бывало, ребенком, как ты,
милые дети с лужайки зеленой.
Голос мой, ястреб с когтями котенка,
в небо взмывал, в его синее лоно.
Клича вербену, вербену зовя,
как-то бродил в картахенском саду я,
и потерял я колечко судьбы,
речку из песни минуя.
Стать кавалером и мне довелось.
Майский был вечер, прохладный и лунный.
Мне показалась загадкой она,
синей звездой на груди моей юной.
Вербного был воскресенья канун,
сердце скакало в звездные дали.
Но вместо роз и махровых гвоздик
ирисы руки ее обрывали.
Сердцем я был беспокоен всегда,
милые дети с лужайки зеленой.
Ту, что в романсе встретилась мне,
ждал я, в мечты погруженный.
Ту, что нарвет майских роз и гвоздик,
ждал я, — как пелось в романсе.
Но почему только дети одни
видят ее на Пегасе?
Та ли она, кого мы в хороводах
с грустью звездой называем,
молим, чтоб вышла потанцевать
в луг, принаряженный маем?
Мне вспоминается детства апрель,
милые дети с лужайки зеленой.
В старом романсе однажды ее
я повстречал, изумленный.
И по ночам стал печалиться ей,
недостижимой, немилый.
Слыша мои излиянья, луна
губы в усмешке кривила.
Кто она — та, что гвоздики сорвет
с нежными розами мая?
Бедная девочка, замуж ее
выдала мачеха злая.
Где-то на кладбише в тихой земле
спят вместе с ней ее беды…
Я же, в любви безответной своей,
сердца исчез не изведав,
с посохом солнца хочу одолеть
недостижимость небесного склона.
Мраком меня укрывает печаль,
милые дети с лужайки зеленой.
Ныне далекие те времена
с нежностью я вспоминаю.
Кто она та, что гвоздики сорвет
с нежными розами мая?
