вселенная сжималась вокруг моей неудобной кровати
ты парила, сшибая с орбит дорогущие спутники
и болтались вокруг, отвлекали и маялись будни
тусклым маятником
как на цепочке твое распятие.
Ты ловила его и стыдливо за спину прятала
меж лопаток украдкой
и снова моя
и планета опять ходуном
но оно по цепочке опять скользит, бесноватое
и ну плясать между нами
худым золоченым христосиком.
Между нами итак бытие навалило по самое хватит
обязательства
роли
предрассудки
стереотипы
Мы шатаем устои в моей неудобной кровати
как бы вместе
и я тупо люблю тебя
типа
пляшет Виттом святым на цепочке бабушкин крестик
во все стороны мечется, окаянный, поспевает по всем фронтам
мы отступаем, отстреливаемся, держимся вместе
запускаем спутники.
да куда там...
И еще не проживши всего уже мучительно больно -
что ни книга - ересь
что ни мысль - кощунство
что ни встреча - грех
в журналистской курилке нашей до того намолено
что хоть вешай топор
хоть вешайся
хоть пляши богородицей-девой на алтаре.
И когда над моей кроватью опять сожмется вселенная
и опять снизойдет на меня твой бабушкин бог
я поймаю ртом его, рвану зубами, поперхнусь, глотая
я спасил его и сохранил
да тебя не смог
