В плодородной долине Эхерлоу у самого подножия хмурых Голтийских гор жил некогда один бедный человек.
На спине у него был такой большущий горб, что казалось, будто ему на плечи посадили другого человека.
А голова у него была такая тяжелая, что когда он сидел, подбородок его покоился на коленях, как на подпорке.
Крестьяне даже робели при встрече с ним в каком-нибудь уединенном месте.
И хотя бедняга был безобидным и невинным, как младенец, выглядел он таким уродом, что его с трудом можно было принять за человека, так что даже некоторые дурные люди рассказывали про него всякие небылицы.
Говорили, будто он хорошо разбирается в травах и умеет ворожить.
Но что он действительно хорошо умел делать, это плести из соломы и тростника шляпы да корзины.
Этим он зарабатывал себе на жизнь.
Лисий Хвост - так прозвали его, потому что он прикалывал к своей соломенной шляпе веточку 'волшебной шапочки', или лисохвоста,- всегда получал лишний пенни по сравнению с другими за свои корзины, и, может, именно поэтому некоторые завистники рассказывали про него всякие небылицы.
Как бы там ни было, а в один прекрасный вечер возвращался он из городишка Кахир по направлению в Каппаг, и, так как коротышка Лисий Хвост шел очень медленно - ведь на спине у него был большущий горб,- уже совсем стемнело, когда он добрел до старого Нокграфтонского холма, расположенного по правую сторону от дороги.
Он устал и измучился, а тащиться надо было еще очень далеко, всю бы ночь пришлось шагать,- просто в отчаянье можно было прийти от одной мысли об этом.
Вот он и присел у подножия холма отдохнуть и с грустью взглянул на луну.
Вскоре до его слуха донеслись нестройные звуки какой-то дикой мелодии.
Коротышка Лисий Хвост прислушался и подумал, что никогда прежде не доводилось ему слышать столь восхитительной музыки.
Она звучала как хор из нескольких голосов, причем один голос так странно сливался с другим, что казалось, будто поет всего один голос, и однако же все голоса тянули разные звуки.
Слова песни были такие.
Да Луан,
Да Морт,
Да Луан,
Да Морт,
Да Луан,
Да Морт.
Понедельник,
Вторник,
Понедельник,
Вторник,
Понедельник,
Вторник.
Затем коротенькая пауза, и опять сначала все та же мелодия.
Лисий Хвост затаил дыхание, боясь пропустить хоть одну ноту, и внимательно слушал.
Теперь он уже явственно различал, что пение доносилось из холма, и, хотя вначале музыка так очаровала его, постепенно ему надоело слушать подряд все одну и ту же песню без всяких изменений.
И вот, воспользовавшись паузой, когда Да Луан,
Да Морт прозвучало три раза, он подхватил мелодию и допел ее со словами:
Агуш Да Дардиин.
И Среда.
И так он продолжал подпевать голосам из холма - Понедельник,
Вторник, а когда снова наступала пауза, опять заканчивал мелодию со словами:
И Среда'.
Эльфы Нокграфтонского холма - а ведь это была песня эльфов - пришли просто в восторг, когда услышали добавление к своей песенке.
И тут же решили пригласить к себе простого смертного, который настолько превзошел их в музыкальном искусстве.
И вот коротышка Лисий Хвост с быстротою вихря слетел к ним.
Восхитительная картина открылась его глазам, когда он, подобно легкой пушинке в кружащемся вихре, спустился внутрь холма под звуки дивной музыки, лившейся в такт его движению.
Ему воздали величайшие почести, так как сочли его лучшим из лучших музыкантов, и оказали сердечный прием, и предлагали все, что только ему угодно, окружили его заботливыми слугами - словом, так за ним ухаживали, точно он был первым человеком в стране.
Вскоре Лисий Хвост увидел, как из толпы эльфов вышла вперед большая процессия, и хотя приняли его здесь очень любезно, ему все же сделалось как-то жутко.
Но вот от процессии отделилась одна фея, подошла к нему и молвила:
Лисий Хвост!
Лисий Хвост!
Слово твое - к слову,
Песня твоя - к месту,
И сам ты - ко двору.
Гляди на себя ликуя, а не скорбя:
Был горб, и не стало горба.
При этих словах бедный коротышка Лисий Хвост вдруг почувствовал такую легкость и такое счастье - ну хоть с одного скачка допрыгнет сейчас до луны.
И с неизъяснимым удовольствием увидел он, как горб свалился у него со спины на землю.
Тогда он попробовал поднять голову, но очень осторожно, боясь стукнуться о потолок роскошного зала, в котором находился.
А потом все с большим удивлением и восхищением стал снова и снова разглядывать все предметы вокруг себя, и раз от разу они казались ему все прекраснее и прекраснее; от этого великолепия голова у него пошла кругом, в глазах потемнело, и наконец он впал в глубокий сон, а когда проснулся, давно уже настал день, ярко светило солнце, и ласково пели птицы.
Он увидел, что лежит у подножия Нокграфтонского холма, а вокруг мирно пасутся коровы и овцы.
И первое, что Лисий Хвост сделал,- конечно, после того, как прочел молитву,- завел руку за спину - проверить, есть ли горб, но от того не осталось и следа.
Тут Лисий Хвост не без гордости оглядел себя - он стал этаким складненьким шустрым крепышом.
И, мало того, он еще обнаружил на себе совершенно новое платье и решил, что это, наверное, феи сшили ему.
И вот он отправился в Каппаг таким легким шагом да еще вприпрыжечку, словно всю свою жизнь был плясуном.
Никто из встречных не узнавал его без горба, и ему стоило великого труда убедить их, что он - это он, хотя, по правде говоря, то был уже не он, во всяком случае, если говорить о красоте.
Само собой, история про Лисий Хвост и его горб очень быстро облетела всех и вызвала всеобщее удивление.
По всей стране, на много миль вокруг, все - и старый и малый - только и знали, что говорили об этом.
И вот в одно прекрасное утро, когда довольный Лисий Хвост сидел у порога своей хижины, к нему подошла старушка и спросила, не укажет ли он ей дорогу в Каппаг.
- Зачем же мне указывать вам туда дорогу, добрая женщина,- сказал Лисий Хвост,- если это и есть Каппаг.
А кого вам здесь нужно?
- Я пришла из деревни Диси,- отвечала старушка,- что в графстве Уотерфорд, чтобы повидаться с одним человеком, которого зовут Лисий Хвост.
Сказывают, будто феи сняли ему горб.
А видишь ли, у моей соседушки есть сын и у него тоже горб, который будто доведет его до смерти.
Так вот, может, если б ему попользоваться тем же колдовством, что и Лисий Хвост, у него бы горб тоже сошел.
Ну, теперь я все тебе сказала, почему я так далеко зашла.
Может, про это колдовство все разузнаю, понимаешь?
Тут Лисий Хвост все в подробностях и рассказал этой женщине,- ведь парень он был добрый,- и как он присочинил конец к песенке нокграфтонских эльфов, и как его горб свалился у него со спины, и как в придачу он еще получил новое платье.
Женщина горячо поблагодарила его и ушла восвояси, счастливая и успокоенная.
Вернувшись назад в графство Уотерфорд к дому своей кумушки, она выложила ей все, что говорил Лисий Хвост, и вот они посадили маленького горбуна на тележку и повезли его через всю страну.
А надо вам сказать, что горбун этот с самого рождения был дрянным и хитрым человеком.
Путь предстоял длинный, но женщины и не думали об этом, только бы горб сошел.
И вот к самой ночи они довезли горбуна до старого Нокграфтонского холма и оставили там.
Не успел Джек Мэдден - так звали этого человека - посидеть немного, как услышал песню еще мелодичней прежней, которая доносилась из холма.
На этот раз эльфы исполняли ее так, как сочинил им Лисий Хвост.
Да Луан,
Да Морт,
Да Луан,
Да Морт,
Да Луан,
Да Морт,
Агуш Да Дардиин.
Понедельник,
Вторник,
Понедельник,
Вторник,
Понедельник,
Вторник И Среда, пели они свою песню без всяких пауз.
Джек Мэдден так спешил отделаться от своего горба, что даже не подумал дожидаться, пока эльфы закончат песню, и не стал ловить подходящего момента, чтобы подтянуть их мотив, как сделал это Лисий Хвост.
И вот, прослушав их песенку семь раз подряд, он взял да и выпалил:
Агуш Да Дардиин,
Агуш Да Хена.
И Среда,
И Четверг, - не обращая внимания ни на ритм, ни на характер мелодии, не думая даже, к месту или не к месту будут эти слова.
Об одном он только думал: раз один день хорош, значит, два лучше, и если Лисий Хвост получил один новенький костюм, то уж он-то получит два.
Не успели слова эти сорваться с его губ, как он был подхвачен вверх, а потом с силой сброшен вниз, внутрь холма.
Вокруг него толпились разгневанные эльфы, они шумели и кричали, перебивая друг друга:
- Кто испортил нашу песню?
Кто испортил нашу песню?
А один подошел к горбуну ближе остальных и произнес:
Джек Мэдден!
Джек Мздден!
Слово твое - не ново,
Речи - песне перечат,
И сам ты - некстати.
Был ты бедный, стал богатый,
Был горбат, стал дважды горбатый.
И тут двадцать самых сильных эльфов притащили горб Лисьего Хвоста и посадили его бедному Джеку на спину, поверх его собственного.
И он так крепко прирос к месту, словно искуснейший плотник прибил его гвоздями.
А затем эльфы выкинули беднягу из своего замка.
И когда наутро мать Джека Мэддена и ее кумушка пришли посмотреть на него, они нашли его полумертвым у подножия холма со вторым горбом на спине.
Можете себе представить, как они посмотрели друг на друга!
Но ни словечка не промолвили, так как побоялись, как бы не вырос горб и у них.
С мрачным видом они повезли неудачливого Джека Мэддена домой, и на душе у них было тоже так мрачно, как только может быть у двух кумушек.
И то ли от тяжести второго горба, то ли от долгого путешествия, но горбун в скором времени скончался, завещая, как они рассказывали, свое вечное проклятие тому, кто впредь станет слушать пение эльфов.
