День ушел, убавилась черта,
Я опять подвинулся к уходу.
Легким взмахом белого
Тайны лет я разрезаю воду.
В голубой струе моей
Накипи холодной бьется пена,
И кладет печать немого
Складку новую у сморщенной губы.
С каждым днем я становлюсь
И себе, и жизнь кому велела.
Где-то в поле чистом, у межи,
Оторвал я тень свою от тела.
Неодетая она ушла,
Взяв мои изогнутые плечи.
Где-нибудь она теперь
И другого нежно обняла.
Может быть, склоняяся к нему,
Про меня она совсем
И, вперившись в призрачную тьму,
Складки губ и рта переменила.
Но живет по звуку прежних лет,
Что, как эхо, бродит за горами.
Я целую синими
Черной тенью тиснутый портрет.
