Мой внутренний самурай
покидает утренний рай,
не сглатывая нектар стальной сакуры.
Там за пределом фарватера штиль и умиление.
Там похоть и прелюбодеяние
сматывают в клубок расстояния.
Там стерты грани Инь Яна.
Мой внутренний самурай пьян,
бусидо лишь часть пути.
Его мутит от запаха роз,
его жажду снимают слезы.
Слезы есть – дождь.
Он осторожен и ни на кого не похож,
он возможен, как бывает возможна
ложь во спасение.
Под сенью опухшего разума
возврат к изначальной точке.
Он постиг сокрытое в листве,
все остальное –
цветочки.
Их созерцай.
