Нет, об этом невозможно в прозе.
Очерк выйдет? Все равно не так.
Воспеваю час, когда бульдозер
Разгрызает,
Рушит
И крушит барак.
Встал, как вздрогнул, и подходит сбоку,
И срезает стебли сорных трав,
Как молотобоец, вдох глубокий
Первому удару предпослав.
И — удар!
Стена перекосилась.
Из-под досок сыплется зола,
Стонут балки, удержаться силясь
В равновесии добра и зла.
Побежден неравною борьбою,
На колени падает барак,
Обнажая шесть слоев обоев,
Вскручивая вихрем серый прах,
Разрывая старые газеты
За тридцатый и сороковой,
Где все чаще снимки и портреты
Человека с трубкою кривой…
А вокруг —
Свидетели и судьи —
Светлые толпятся корпуса
И звучат задорной новой сутью
Кровельщиков юных голоса.
Если это было бы возможно:
Так же, враз, бульдозером смести
Все, что стыло временно и ложно
На большом и правильном пути.
Только память
Крепче и упрямей
Всех перегородок засыпных.
И на стенках сердца —
Шрам на шраме
У меня, у сверстников моих.
Не было заботы постоянней
Временности нашего жилья.
Славлю исполнение желаний,
Светлые кварталы славлю я.
1961, Кемерово
