Когда я кончу
Игру в cache-cache со смертью хмурой,
То сделает меня
Персидскою миниатюрой.
И небо, точно бирюза,
И принц, поднявший
Миндалевидные
На взлет девических качелей.
С копьем окровавленным шах,
Стремящийся тропой
На киноварных
За улетающею серной.
И ни во сне, ни
Невиданные туберозы,
И сладким вечером в
Уже наклоненные лозы.
А на обратной стороне,
Как облака Тибета чистой,
Носить отрадно будет
Значок великого артиста.
Благоухающий старик,
Негоциант или придворный,
Взглянув, меня полюбит
Любовью острой и упорной.
Его однообразных
Звездой я буду путеводной.
Вино, любовниц и
Я заменю поочередно.
И вот когда я утолю,
Без упоенья, без страданья,
Старинную мечту мою
Будить повсюду обожанье.
