и не спится и не курится и даже не верится.
иной бы решил - выросла, девица.
только мы с тобой знаем, что не в этом дело:
я как не смела быть смелой
- так и не смею.
по-прежнему думаю о тебе ровно 5 раз в сутки,
двигаюсь резко и нервно,
сплю чутко.
по-прежнему крест на будущем, крест на прошлом,
на аптечке, на кладбище,
и один на шее.
до сих пор не видела ничего страшнее,
чем бездонное небо и шприц в соседней парадной.
как не умела быть левой,
правой, нижней, сАбочкой, королевой,
так до сих пор не умею
выходить за грань своей оболочки
и познавать философию Канта, грибов, гашиша и боли.
Я по-прежнему девочка,
те же фрейдо-марксисткие роли
и потерянный взгляд из-под челки,
замотана в шарфик и варежки -
ну и что, что тридцать?
мне внутри все пятнадцать, а то и восемь,
потому что тоскую стандартно -
каждую позднюю осень,
потому что строчу листочками 5 раз в сутки:
стенограммой памяти,
азбукой морзе скуки,
детектором лжи от мозга
и точками брайля пальцев.
Я все та же -
нескромный и наглый подросток,
пускаю в себя постояльцев,
чтоб в конце путешествия наплевать им в душу.
А потом по накатанной: утонуть в слезах,
догрести до суши
и опять развести костёр на остатках гордости и печали.
Ты же знаешь меня - все те же ошибки,
та же смутная тяга
к отличным отметкам, к чужой похвале, к золотым медалям,
к стремлению следовать только своей судьбе...
а всего-то и надо -
чтобы кто-то погладил по голове.
