Старый шаман на закате прядет карусель —
Как полотно, гобелен, как картину, как песнь.
Лошади, птицы, собаки, фигурки людей
Кружат под музыку флейты на ржавых лучах.
Старый шаман так скрывает любимых друзей —
Прячет, спрядя. Как иначе ему защищать
Хрупких и гордых счастливцев, небесных детей?
Старый шаман долго пристально смотрит в углы
Книжных шкафов, луговых троп, оврагов и гор.
Тени в углах неизбежно черны и остры.
Тени извечны и знают, что солнцу конец.
Где-то однажды не станет ни звезд, ни луны —
Тени тогда прокрадутся по стылой земле,
Острым серпом замахнется дождавшийся жнец.
Нить выбирает и хмурится старый шаман,
Колет по пальцам его костяная игла.
Плечи дрожат, и ладони устали от ран —
Впрочем, он очень спокоен, и тени в углах
От безнадеги тихонько и горько скулят.
Новое солнце рождается в древних руках —
Перерождается, если вернее сказать.
Старый шаман пред рассветом стоит у окна.
Дым ускользает в открытую форточку дня,
Ниток обрывки лежат на дощатом полу.
Он оглянется, оскалившись лихо теням,
Свившимся в грозные тучи на каждом углу.
В трубке с последней затяжкой истлеет табак,
Об пол ударится старый вишневый чубук.
...старый шаман выткал нам карусель. Посмотри:
Лошади, птицы, собаки, фигурки людей,
В центре — круг солнца с лучами на месте цепей.
Видишь? Вот там, на лошадке,
под солнышком, —
ты.
