Отверженный

Для всех раскрылась зеленая библия,

Зеленая книга весны,—

А я не знаю… не знаю. погиб ли я,

Иль это лишь призрак, лишь сны…

Синеет небо сквозь зыбкие листики…

Простор… суета… голоса…

А я опутан лианами мистики,

Чужда мне дневная краса…

В сверкающем солнце страшное

чудится,

Мне выжжет глаза синева,

И в злом просторе утонут,

заблудятся

Рожденные смертью слова.

Фальшивый звук средь согласной

певучести,

Тень смерти на празднике всех.

Порочный, далекий от общей участи,

Я проклял веселье и смех…

Погибший, я жажду всеобщей гибели,

И к смерти—молитва моя:

«Румяные лица той краской выбели,

Которой отмечен лишь я!»

И только на миг, когда укоризненно

Из прошлого кто-то глядит,

Поблекшие губы шепчут безжизненно

(А сердце не верит и спит):

«О, если бы в час торжества

несказанного

Весна пощадила меня".

О, если 6 начать было можно мне

заново

Великую оргию дня!»

1909