Какую тему ни затрону,
А эта на пере висит.
Двадцатый век! По телефону
Весь мир взбесившийся звонит.
Дома звонками оглашают,
Кому-нибудь кричат: «Кончай!»
Звонят, как будто приглашают
На ужин дружеский, на чай.
Все говорят как о визите,
Хоть нежелателен визит:
«Вы обязательно звоните...»
Весь мир с надеждою звонит.
С волос дождинки отряжая,
Девчонка в будочку вбежит,
От любопытства полыхая,
Привстав на цыпочки, трещит.
Но некогда! С гримасой едкой
Командировочный в пылу
Скребется нервною монеткой,
Как бы алмазом, по стеклу.
A тем, что должностью постарше,
Охотно, не сочтя за труд,
Готовый номер секретарши,
Как черный кофе, подают.
Вот коммунальный захлебнется!
Куда-то едут, ждут гостей,
Из города, как из колодца,
Качают воду новостей.
Весь день, весь день из подворотни
Неугомонные щенки!
И вдруг большой, междугородный
Прихлопнет мелкие звонки.
И в одиночку и капеллой
Звонят сто тысяч раз на дню.
Звонят по делу и без дела.
Весь мир звонит, и я звоню.
Взлетают номера по диску:
Нарсуд, милиция, Мосторг.
Однажды позвонишь в химчистку —
И в страхе отшатнешься: морг.
Двадцатый век, какая наглость!
Ты, поплатился за игру,
Положенное с глазу на глаз
Передоверивши шнуру.
Но не смущусь догадкой скучной,
Морщину вырезав на лбу,
Что этот ворон равнодушный
Прокаркает мою судьбу.
Нет, телефон нам душу греет,
Надеждой озаряет дом.
Пожизненная лотерея —
Счастливого звонка мы ждем.
1965
