Жила-была на свете принцесса.
Звали ее
Лотта.
Волосы у нее были светлые, кудрявые, глаза голубые, почти как у всех принцесс.
А еще была у нее целая комната игрушек.
Чего там только не было: и чудесная маленькая мебель, и игрушечные кухонные плиты с настоящими маленькими кастрюльками и кофейниками.
Были там и всякие игрушечные звери, и мягкие игрушечные кошки, и косматые игрушечные собачки, и кубики, и коробки с красками, и альбомы для раскрашивания, и настоящий игрушечный магазин с изюмом, миндалем, сахаром и леденцами в коробочках и много-много кукол.
Но принцесса не желала играть в куклы.
Не желала — и все тут.
Ее мама-королева всякий раз огорчалась, когда видела, как
Лотта сидит невеселая в своей красивой комнате с игрушками и все о чем-то думает да думает.
—
Лотта, почему ты не хочешь в куклы играть?
— Это так скучно, — отвечала
Лотта.
— Может, тебе купить новую куклу? — спрашивала королева.
— Нет, нет, — отвечала
Лотта, — я вовсе не люблю кукол.
И тогда королева стала думать, что
Лотта захворала, и послала за собственным доктором принцессы который тут же явился и дал новое лекарство.
Теперь то уж она приободрится, повеселеет и начнет играть в куклы, — решил доктор.
Но не тут-то было.
Лотта, правда, попыталась успокоить свою маму-королеву.
Сотни миленьких кукольных платьиц висели на маленьких-премаленьких вешалках, оставалось только выбирать.
Она взяла куклу в голубом платьице и надела вместо него красное.
Но тут же, едва успев переодеть куклу и взглянуть на нее, сказала:
— Ты такая же противная, как и была.
И, зашвырнув куклу в угол, заплакала.
Принцесса жила в необыкновенно красивом замке вместе с папой-королем и мамой-королевой.
И была у них целая сотня придворных дам и столько же кавалеров.
У
Лотты ни братьев, ни сестер не имелось, и других детей она не знала.
Королева считала, что маленькой принцессе не подобает играть с детьми, которые родились не принцессами и не принцами.
Лотте, никогда не видавшей других детей, казалось, что на свете есть одни только взрослые, а маленькая она одна.
Если иногда какая-нибудь из придворных дам пыталась поиграть с
Лоттой, девочка замыкалась, потому что считала это нелепым, садилась на стул и молчала.
Замок располагался посреди большого сада, а вокруг тянулась высокая каменная стена.
Заросшая колючими розами, она все равно оставалась высокой каменной стеной, так что не выглянешь на волю и не узнаешь, что за этой стеной находится.
Правда, в той стене были чудесные ворота с высокими решетками, которые открывались и закрывались всякий раз, когда король выезжал в своей золоченой, запряженной шестеркой белых лошадей карете.
Но у ворот всегда несли службу королевские солдаты, и
Лотта не хотела туда ходить: она была немножко застенчива.
В самой глубине сада находилась маленькая-премаленькая решетчатая калитка.
Ни одного солдата возле нее на страже не стояло, калитка была заперта, а ключ висел рядом на крючке.
Принцесса часто гуляла у этой калитки и смотрела на волю.
Но однажды случилось нечто удивительное.
Подойдя к решетке, принцесса увидела, что за ней стоит человечек ничуть не больше ее самой.
Это была просто-напросто маленькая девочка, точь-в-точь такая же маленькая, как и сама принцесса, только платье на этой девочке было не шелковое, как на
Лотте, а ситцевое, в скромную клеточку.
Девочку звали Майей.
— Почему ты такая маленькая? — спросила
Лотта.
— Не меньше, чем ты, — ответила Майя.
— Так-то оно так, — сказала
Лотта, — но мне казалось, что я — единственная на свете такая малышка.
— Мы с тобой, пожалуй, одинаковые, — сказала Майя. — Тебе бы нужно повидать моего братца у нас дома, он — вот такой малюсенький.
И Майя показала руками, какой именно он величины.
Лотта осталась весьма довольна.
Подумать только, на свете есть люди, такие же маленькие, как она сама.
А может, найдутся и еще меньше.
— Открой мне калитку, и мы сможем поиграть, — предложила Майя.
— Ну уж нет, — сказала
Лотта, — хуже игр ничего на свете нет, уж я-то знаю.
А ты любишь играть?
— Еще бы!
И в самые разные игры, — сказала Майя. — Вот с этой моей куклой.
Она протянула что-то, больше похожее на чурбанчик, закутанный в тряпки.
Это была деревянная кукла.
Когда-то, возможно, у нее и было лицо, но теперь нос отвалился, а глаза Майя сама нарисовала красками.
Лотта никогда в жизни не видела такой куклы.
— Ее зовут Крошка, — пояснила Майя. — И она такая славная!
Может, — подумала
Лотта, — с Крошкой играть веселее, чем с другими куклами.
Как бы то ни было, это очень приятно побыть с кем-то, кто такой же, как ты».
Лотта поднялась на цыпочки, достала ключ и открыла Майе калитку.
В этой стороне сада были густые заросли сирени.
Девочки укрылись в них, словно в беседке, и их никто не мог видеть.
— Как хорошо! — сказала Майя. — Давай поиграем, будто мы здесь живем, будто я мама, ты служанка, а Крошка — маленький ребенок.
— Я согласна! — сказала
Лотта.
— Но тебе нельзя называться
Лоттой, раз ты служанка, — продолжала Майя. — Я буду звать тебя просто Лоттой.
— Я согласна! — повторила
Лотта.
И они начали играть.
Поначалу игра не ладилась, ведь
Лотта не знала, что должна делать служанка, не знала, как ухаживать за маленькими детьми, но довольно быстро она научилась.
Все-таки играть довольно весело», — подумала принцесса.
Вскоре «хозяйке» понадобилось пойти в город — купить провизию.
— Теперь,
Лотта, ты должна подмести пол, — велела она. — И не забудь сварить Крошке молочный суп к двенадцати часам.
Если она будет мокрая, переодень ее.
— Хорошо, это я могу сделать, — согласилась
Лотта.
— Нет, ты не так говоришь, — сказала Майя. — Ты должна отвечать:
Слушаюсь, госпожа».
— Слушаюсь, госпожа, — повторила Лотта.
И тогда «госпожа» отправилась в «город», а Лотта подмела пол веником из ветвей, которые она наломала, и Крошка поела молочный суп;
Лотта очень за ней ухаживала.
Вскоре «хозяйка» вернулась домой, принесла «сахар», «шпинат» и прекрасную «телятину».
Лотта видела, конечно, что «сахар» — это просто песок, «шпинат» — листья сирени, «телятина» же — обыкновенная дощечка.
Но уж очень приятно было думать, что они взаправдашние.
И до чего весело!
Щеки принцессы порозовели, глаза сияли.
Потом «хозяйка» с Лоттой взяли малину и отжимали ее через красивый платочек принцессы, малиновый сок стекал по ее розовому платьицу, и принцесса никогда еще так не веселилась.
Зато какой переполох поднялся в замке.
Придворные дамы и кавалеры повсюду искали принцессу, а королева плакала от горя.
Наконец она сама отправилась на поиски и отыскала
Лотту в глубине сада за густыми зарослями.
— Дорогое мое дитя, — еще не придя в себя, закричала королева, — так поступать не годится!
Но тут заплакала
Лотта.
— Ах, мама, не мешай нам, уходи, ведь мы играем, — попросила она.
Королева увидела «сыр», «шпинат», «жаркое из телятины» и Крошку...
И сразу поняла, кто научил
Лотту играть и почему щеки у принцессы порозовели...
Королева была достаточно умна и тут же предложила Майе приходить к ним каждый день и играть с принцессой.
Можете представить себе, как обрадовались девочки.
Они взялись за руки и закружились на месте.
— Но мама, почему ты никогда не дарила мне такой куклы, как Крошка, с которой можно играть? — полюбопытствовала
Лотта.
Королева смогла лишь ответить, что никогда не видела подобной куклы в тех дорогих лавках, где обычно покупала игрушки для принцессы.
Теперь же, во всяком случае,
Лотте страшно захотелось иметь у себя такую куклу, как Крошка, и вот королева спросила, не хочет ли Майя поменяться и взять взамен одну из кукол
Лотты.
Поначалу Майя и слышать об этом не хотела.
Но королева уговорила ее хотя бы сходить с ними в замок и посмотреть кукол
Лотты.
Когда Майя вошла в детскую принцессы, глаза ее расширились от удивления и стали такими большими, как блюдца.
Столько игрушек сразу ей никогда видеть не доводилось, и сначала она подумала, что попала в игрушечную лавку.
— Ой, сколько кукол! — ошеломленно сказала Майя.
— Миленькая, моя миленькая, можешь взять, какую захочешь, только отдай мне Крошку, — попросила принцесса.
Майя посмотрела на Крошку и посмотрела на все этих кукол с закрывающимися глазами.
У Майи никогда ни одной такой не было.
— Да, — сказала она, — надо же подумать и о Kpoшкином счастье.
Так чудесно, как здесь, у меня дома ей никогда не будет.
Там ей придется лежать просто в старой обувной коробке.
Бери ее.
— Спасибо, милая, милая Майя, — прошептала счастливым голосом
Лотта. — Не горюй, ты будешь приходить и видеть ее каждый день.
— Непременно, — согласилась Майя, разглядывая большую куклу с кудрявыми каштановыми волосами, в светло-голубом шелковом платьице.
— Можно я возьму ее? — прошептала она.
Ей позволили.
И когда Майя расправляла платьице на животе куклы, та пролепетала:
Мама».
— Мне нужно пойти домой и показать куклу моей маме, — сказала Майя.
И она сбежала по ступенькам и выскользнула из калитки;
Майя крепко прижимала к груди куклу и была так рада, что даже забыла попрощаться.
— Приходи завтра опять, — крикнула
Лотта.
— Обязательно приду, — прокричала Майя.
И скрылась из виду.
— Мое самое красивое, милое дитя, — сказала
Лотта Крошке, — тебе пора спать.
У
Лотты было несколько игрушечных колясок, но одна была гораздо красивее других.
В ней уже лежала кукла, но ее
Лотта безжалостно швырнула на пол.
И вот теперь Крошка лежала на розовой шелковой, вышитой цветами простынке, а накрыли ее светло-зеленым шелковым одеяльцем.
Так она и лежала, с разбитым носом и нарисованными глазками, и глядела в потолок, как будто не могла поверить, что все это правда.
