Баллада
Ещё цветной, нарядный, кружевной,
Но с пепельной, обугленной спиной,
Как будто зачернён карандашом,
Устало ты стоишь перед ковшом.
Тебе осталось несколько минут,
Сейчас тебя по брёвнышкам сомнут.
Сверкая пустотой оконных глаз,
Ты поневоле стоек и безглас.;
Ты вырос в незапамятной тайге,
Ты цепко рос на смоляной ноге,
Когда же за тобой пришла пила,
Тайга готова к этому была:
Заботливо собрал тебя купец,
Тогда ты знал, что это не конец,
И радостно легли твои стволы
На чёткие, надёжные углы.;
И ставней разноцветная эмаль,
И между – щекотливая вуаль,
И фресками – оконная резьба
Нетронутей господнего гроба.
В тебе дышал акации кальян,
Звенели половицы фортепьян,
Ты был наряден, как в снегах тайги,
Но лишь теплей, согрели печники.;
Потом бывало всяко… Из дверей
Кого-то уводили, и пырей
Врастал в пустые щели, вот тогда
И ты бледнел под плесенью стыда:
За то, что уцелел, когда жильцы
Подписывали кровью образцы
Про-то-ко-лов, на щепки шли – а ты
Вжимался лишь в душистые кусты.;
Но роли поменялись, и народ
Теперь не в яме, не землёю в рот,
Он вроде цел, а ты приговорён
Со всей своею памятью времён.
Как жаль, что не тебя построил Джек!
Он не посмел бы сократить твой век.
Ходить ты не умеешь? Не вопрос,
Сейчас пойдешь как миленький – под снос.;
А домочадцам дали… образцы.
И крошатся под небом изразцы.
И затоптали деревянный след
За отопление и туалет.
Вонючая, гнилая красота,
Зачем нам в центре города места,
Где из колонок до сих пор вода
В расквашенном песке и в луже льда!;
И вырваны позорные колонки,
И спешно заколочены воронки,
А чтобы окончательно вопрос
Решился в пользу сноса – кто поднёс
Бензин и спичку к заднему крыльцу?
Опять пожар, опять по образцу?
А впрочем, кем бы ни был злобный враг,
Всего лишь снова полыхнул барак.;
Как жаль, что ты лишь человечий дом!
Ведь лучше было птичьим быть гнездом,
Чтоб из последних перьев бились за
Твои обесстеклённые глаза,
Ведь лучше быть хоть заячьей норой –
И зайцы за нору свою горой,
Да хоть бы лисьей – не купить лису,
Бумажку предъявив ей на весу.;
Как жаль, что ты не хижина горилл,
Чей вид тебе на горе породил
Тех голеньких, беспомощных людей,
Что выросли для бомб и для плетей.
Но дама, что не знает сослаганья,
Уже заводит двигатель страданья,
И ты стоишь на траурном параде,
И ты идёшь под сноску в реферате.;
Прости, что я с тобой не встала рядом
Перед бульдозером, что лишь нарядом
Твоим любуюсь в нежной пустоте,
Что лишь кричу на сорванном листе,
Что лишь рисую выбитые печи,
Что голова цела и целы плечи,
Что не над нашими ты головами
Рассыпался горелыми дровами.
