Всех троп не пройти, все дороги не тронуть копытом,
Мечами не выкосить скверну на целой земле.
Но он не философ. И он не оставит попыток -
Достало бы сил и с лихвою отпущенных лет.
В пыли сапоги, полоса запеклась на предплечье.
На сей раз - чужая, случается - меньше везёт.
Подобным ему не досталось любви человечьей:
За звонкие орены, дескать, готовы на всё.
Для черни он нелюдь, насмешка над божьим твореньем.
В глаза - не осмелятся, в спину же - не привыкать.
Но снова весна, и над городом запах сирени,
И сердце, не хуже кобылы, пускается вскачь.
Молва припечатала - выродок, а на поверку -
Не вытравить травами душу по самое дно.
Внезапно любая дорога ведёт к Венгербергу
И к дому с желтеющим в ночь леденцовым окном.
Скучают клинки, притулившись в углу у порога,
Небрежный ажур оттеняет серебряный блик.
Стенает спина у бывалого единорога,
Ей вторят утопцы, не в такт подвывая вдали.
И те, кто клеймил, как один, не признали бы, глядя,
Как жмурятся желтые не по-кошачьи глаза,
Когда осторожные пальцы уверенно гладят
По спутанным всеми ветрами седым волосам.
