Мглой окутали небо осенние тучи.
Землю грешную скрыли они под собой.
По пустынной дороге, рыдая беззвучно,
Конюх лошадь убогую вёл на убой.
Вряд ли можно сегодня узнать в этой кляче
Фаворитку заездов, любимицу тех,
Кому раньше она приносила удачу
И жокею она даровала успех.
А теперь она выглядит гостьей незваной
На чужом торжестве, среди славы чужой.
Не наездник, а конюх угрюмый и пьяный
На убой её гонит стегая вожжой.
И бредёт спотыкаясь гнедая савраска
Городской тихой улочкой, пасмурным днём.
Где жокей, её даривший заботу и ласку?
Он, быть может, гостит уже в мире ином.
Есть могилка одна на унылом погосте
Среди старых венков и мирского хламья.
Не приходит никто к сему холмику в гости,
Лишь кружат над землёй полчища воронья.
Кто покоится в этой унылой гробнице,
Кем при жизни был тот, кто в земле этой спит?
Был, быть может, усопший несчастным возницей,
А, быть может, лихой здесь наездник лежит.
И купался вчера сей жокей в лучах славы,
Была в жизни любовь и удача была,
Но завяли цветы и осыпались лавры,
В день ненастный нежданно кончина пришла.
Как жесток и коварен наш мир окаянный:
Был обласкан судьбой – теперь всеми забыт,
И лежит он в могиле заросшей бурьяном,
В недрах сна ему слышится цокот копыт.
И, быть может, порой на пустынном кладбище,
Скорбный холмик найдя среди звёзд и крестов,
От российской нужды обезумевший нищий
На могилку положит букетик цветов.
