Поймали Птицу, в клетку посадили
Велели петь, как снимут покрывало,
Кормили сытно, прутья золотили,
И лишь летать ей клетка не давала.
Живя в плену у праздного бессилья,
Забыла Птица прежние невзгоды,
Но тосковали сложенные крылья
По сладкой мгле и свежести свободы.
Она смотрела горестно и немо
Туда, где было, втиснутое в раму,
Далёкое, несбыточное небо, –
И видела прекрасную Панаму.
Так месяцы и годы пролетели,
И вот однажды, вырвавшись из клети,
Она впорхнула в кружево метели,
Которой нет белей на белом свете.
Звенела стужей линия трамвая,
Кричала электричка у вокзала,
И жил весь город, не подозревая,
Что на свободе Птица замерзала.
И думала она: “Так вот какая
Прекрасная, манящая свобода:
Серебряными искрами сверкая,
Таится смерть холодная у входа!
Так что любить – холёную неволю
Иль этот миг полёта перед смертью?..”
И пала Птица, скованная болью,
Подкошенная белой снеговертью.
Закрыты жизни старые страницы,
Из плена стужи рвутся нынче воды,
И вновь поют непойманные птицы
О сладкой мгле и свежести свободы.
(1985)
