О Марс, враг мира разъяренный,
Бесчисленных виновник бед,
О ты, что в ярости надменной
Ударами колеблешь свет!
Во время мирных дней прекрасных,
Когда твой гром замолк в полях,
Яви мне браней вид ужасных
И смерть, разящую в боях!
Представь мне ратно поле страшно,
Где огнь твой лютый свирепел…
Явилось зрелище ужасно,
Покоя, жизни злой предел!
Свирепы ветры там ревели
В ущелинах кремнистых гор,
Вдали сквозь мрак огни горели,
И призраки страшили взор.
Всё поле пепел покрывает,
Без листьев лес вдали стоит,
Повсюду взоры поражает
Громад обрушившихся вид.
Стадами враны с криком страшным
Мозги терзают в черепах,
И с воем ветров преужасным
Стон слышен съединен в лесах.
Луна сквозь тучи смотрит черны
На поле ужаса и бед;
Узрев убийства неиссчетны,
Бледнеет, кроет в мраке свет.
Там кровь меж трупами волниста
Течет, как шумная река,
От ней леса, гора кремниста
Краснеются издалека.
Там страшны вои раздаются
Голодных по зарям волков,
Стада близ мест сих не пасутся,
Не слышны песни пастухов.
Там всё презренно, в запустенье,
Всё кажет смерти, страха храм,
И ты, душ слабых ослепленье,
Ты, злато, в прахе тлеешь там!
А здесь громады вознесенны
Мечей, отломки копьев, стрел,
Во рвах глубоких погребенны,
Остатки видны медных жерл.
Из-под металлов, в пыль истертых,
Еще огонь бледнеющ зрим,
И из развалин, камнем спертых,
Еще взвивался черный дым.
Как бурным ветром низложенны,
Грядами дерева лежат,
Так вдруг перуном пораженных
Героев виден тамо ряд.
Иной, пронзенный, в прахе стонет,
Другой, сражен, там в ров летит,
Иной в огне свирепом тонет
И мщением еще грозит.
Внезапной молнией сраженный,
Здесь труп трепещущий в пыли,
Там руки, череп раздробленный,
Рассеянные по земли…
Могила дерзости и буйства,
Тиранства, злобы, слепоты!
Почто в свирепых страха чувства,
Почто вселить не можешь ты?
Иной, занесши меч средь бою,
Не мог удара довершить:
С оледеневшею рукою
Ужасный меч в крови лежит.
Тот, свержен со стены кремнистой,
На части камнями раздран;
Над ним виется пар волнистый,
Из теплых исходящий ран.
А там во трупах погребенный
Еще являет жизни свет,
Кровавый меч, во грудь вонзенный,
Выходит у него в хребет.
В болезни руки он ломает,
Железо ярое грызет,
Жизнь, мук лишь чувство, проклинает
И люту смерть к себе зовет.
Тот стрелы, пули смертоносны
Руками с телом вырывал,
Терпя мучения несносны,
Зубами скрежетал, взывал:
«Почто, о смерть, разить коснеешь!
О странник! коль в душе твоей
Ты любишь ближних и жалеешь,
Жизнь прекрати мою скорей».
Иной, скользя в крови, влачился,
Меж трупов брата он искал,
В груди вонзенный меч дымился,
Но сердце злейший меч терзал,
Любезный брат его сраженный —
Всей горести его виной:
Он хочет, в жизни сопряженный,
В могиле с ним лежать одной!
Нашел, близ брата стал и снова
Кровавый меч в себя вонзил;
Упав близ трупа дорогого,
Спокойно вежди он смежил.
Как будто брата познавая,
Стон издал хладный труп тогда!
Едина кровь, их омывая,
Един растит им лавр всегда.
Супруга нежная, злосчастна,
В мгле бродит с факелом одна,
Как призрак или тень ужасна,
Томна, отчаянна, бледна,
Повсюду взоры обращает;
Ни мрак, ни ветр не страшен ей,
С спокойством смертным пробегает
По грудам тлеющих костей.
Близ трупа вдруг окровавленна
Остановляется, дрожит,
И се, как громом пораженна,
На хладный труп она летит.
«Ты здесь, ты здесь? — она вещает.
Ты мертв? возлюбленный супруг!» —
Ужасна горесть прерывает
Ее слова и чувства вдруг.
Супруг на глас супруги нежной
Померкшие глаза открыл
И, обратив к своей любезной,
Опять навеки затворил.
В лед перси, длани превратились,
И на трепещущих устах
Его слова остановились.
Он кончил жизнь драгой в очах.
«Ты умер! мне, и мне, несчастной,
С тобою равная судьба!» —
Рекла, — и, меч из ран ужасный
Извлекши, вдруг разит себя.
На труп супруга упадает,
В смеше.нной плавает крови.
Тут время памятник являет
Геройства, верности, любви.
А тамо матерь изумленна
По грудам мертвых тел бежит;
В руке глава окровавленна,
В другой кровавый меч блестит.
«Ах! если б я могла, — вещала, —
Злодею мой урон отмстить,
То сим мечом бы доказала,
Как может мать детей любить!»
Толиких зол война виною!
Но кто нисходит там с небес,
На место смотрит страшна бою
И проливает токи слез,
В руке несет венцы златые,
Бессмертья книгу растворив,
В ней пишет имена святые,
Прославленны средь страшных битв.
Се ты, любовь, любовь священна
К отечеству, к его сынам,
Усердьем, верою возжженна,
От горних мест нисходишь к нам!
Сошла! — и мраки осветились
Блистанием лучей твоих;
Герои в небе просветились,
И возгремела слава их!
1796
