Не печалится хюльдра, нет!
Сидит себе на пеньке да на лангелейке
Лангелейк — норвежский народный музыкальный инструмент; напоминает гусли, но имеет всего восемь струн.] играет.
Глаза её горят, она так и стреляет ими во все стороны — не идёт ли пригожий паренёк, над которым можно подшутить.
А сама она красавица, вот если б только не этот жуткий коровий хвост!
Но его-то хюльдра прятать умеет — от обычной женщины и не отличишь!
Красавчик был Иене Клейва.
И сам знал, что красавчик.
Вбил себе в голову, что все женщины в него по уши влюбляются, едва увидят.
Вот и поклялся, что не женится, пока все девчонки в округе по нему сохнуть не будут.
Сейчас он водил за нос шестерых, так-то.
А седьмой будет Маргит Бротен», — решил он и принялся, как был, в одной рубахе, вырезать большую ивовую свирель.
Вдруг как треснет что-то над ухом:
Трах!» Иене вскочил.
А перед ним — девушка.
Красоты несказанной, в жизни таких не видывал.
Что это ты строгаешь,
Йене?»» — спрашивает.
Да вот свирель.
Хочу попытать, не выйдет ли из неё какого мотивчика».
Попытка не пытка,
Йене.
А тебе и вовсе плёвое дело».
Давай,
Йене, будь достойным кавалером!
Да не тут-то было, чёрт возьми!
Красавица так на него смотрит, прямо пожирает глазами.
Он покраснел, губы его не слушаются.
Всё, что он смог выжать из свирели, было жалкое:
Пф-пфи-пфи-ти-ти!»
Да уж, — сказала она, — много поту, да мало проку.
Дай-ка я теперь попробую».
И тут свирель будто сама по себе запела.
Йене и размяк как хлебный мякиш.
Играла девушка так, что и свирель, и Иене плакали.
Иенсу страсть как захотелось взять красавицу в жены, да и она вроде бы не прочь.
На том и порешили.
Только поставила она три условия.
Коли Иене их выполнит, будет она принадлежать ему со всеми своими угодьями.
Первое: до свадьбы не спрашивать, как её зовут, второе: не рассказывать никому о том, что с ним случилось, ни одной живой душе.
Третье же условие было: встретятся они через год, не раньше, и он слово даст, что её дождётся.
Хорошо, — сказал Иене, — уговор есть уговор».
Вытащила красавица что-то из кармана и смазала свирель.
Если любишь меня, принесёшь с собой эту свирель, когда свидимся в следующий раз».
В этом можешь не сомневаться», — обещал он.
Не успела девушка уйти, как Йене побежал по округе с хутора на хутор.
Хвастался да хвалился без зазрения совести.
Мол, берёт за себя девушку, да не какую попало, а самую настоящую богачку.
У неё и хутор, и земли, и большие леса, а уж коров без счёта.
В их долине ни одна ей в подмётки не годится.
Да и плевал он теперь на всех!
Такой Иене стал важный, ходит руки в карманы, только о свадьбе и думает каждый божий день.
Уж об этой свадьбе заговорят!
Перед свадебным поездом — шесть музыкантов, два с барабанами, четыре — со скрипками.
Четыре здоровяка в модных шляпах всю дорогу палят из пистолетов, а шестеро прислужников подают пива и браги без меры.
Потом он и невеста садятся на холёных коней, а на головах у них подвенечные короны сверкают.
Народу за ними видимо-невидимо: все собрались подивиться, вся округа, и стар и млад…
Вот так Йене сдержал своё обещание.
Настал заветный день, год истёк.
Взял он свирель и пошёл на то же место, где встретил красавицу.
Сел и ну дуть.
А свирель-то пересохла.
Тьфу, что за напасть!
Только шипит да хрипит.
Ни одной ноты не взять, даже жалкое «фью-фью» не выходит.
Одно старушечье сипение:
Иенс-хвастун!
Иенс-дурак!
Иенс-пустобрёх!
Иене — телячий потрох!»
Бу!» — раздалось у самого его уха.
Девушка тут как тут.
Глаза сияют, провела руками по темечку, золотую копну волос надвое разделила, на грудь себе положила, — так и сверкают волосы на солнце.
Ну, теперь-то я могу узнать твоё имя?» — спросил Йене.
Зовусь я хюльдрой, — ответила она. — И вот что,
Иене, я тебе скажу.
Такого разгильдяя и болтуна, как ты, я себе в мужья брать не хочу, зря ты мной хвастал.
И сам ты — как твоя растрескавшаяся свирель!»
Ах так! — закричал Иене. — Не очень-то и хотелось!
Да у меня таких, как ты, на каждом пальце по дюжине.
И все без хвостов!»
Да я-то не такая!
Вот я тебе покажу!» — рассердилась хюльдра.
Подхватила она руками свой хвост да как огреет Пенса по ушам — он и с ног долой.
Эту оплеуху Йене на всю жизнь запомнил.
Глухой, полоумный, ходит он с сумой по хуторам, побирается.
А девичья любовь так его и колет.
Куда бы бедняга ни пришёл, везде находится одна воструха, которая непременно спросит:
Что,
Иене, много красоток в твоей деревне?» И Иене аж весь просияет:
О да, они там такие ладные да статные!..»
