Встать под душ и смыть весь день до крошки,
Где наигранность улыбки комом в горле.
В голове сидят одни и те же блошки:
«Невозможно так давиться этой болью».
Я кричу с закрытым ртом, а он мне эхом
Всё нашептывает: «бей себя хоть в раны.
Никому вообще уже не интересно,
Что тебя так гложет, душит, убивает.
Я поржу, а ты хоть захлебнись слезами.
Все равно тебя никто совсем не слышит.
Да кому нужна ты? Ты ж больная!
И душа твоя теперь уже не дышит».
Я выслушиваю, жмурюсь, злюсь, рыдаю.
Хоть проси о помощи прохожих.
Отдала б тот день в злосчастном мае,
Чтоб не знать тебя и этих блошек...
