Мотив мелодии дивной заплескался томно,
Все перебирая нежно струны старые души.
Показалось, что он делал это очень вольно,
Но наслаждался тем, что раньше совершил...
И без колебаний заползал тихонько в душу,
Которая, в слезах, пыталась сгинуть прочь.
Уверовав, что все это выдержу и не струшу,
И найду в себе силы, чтобы это превозмочь...
Мелодия плыла, лаская мое раненое сердце,
Разбитое любовью, которая насовсем ушла.
И, при этом, сильно громко хлопнув дверцей,
Той самой, за которой плакала бедная душа...
Старый патефон все свою мелодию мусолил,
Где, с переливом струн, так зарыдали голоса.
Все сознание затряслось, как бедный кролик,
Увидевший край жизни еще ярче чем всегда...
Та мелодия плыла и отпевала все мое былое,
Все ошибки юности моей выставляя напоказ.
Напомнила мне ту, которую когда-то бросил,
И, как то бывало, позабыл ради других забав...
Которые, волной романса, порадовали душу,
Когда вино текло рекой в зацелованные уста.
Где я сгорал в объятиях, веря, что не струшу,
И в играх жизни смогу дойти до самого конца...
Года промелькнули в хороводах разных юбок,
А вино - отдушина души, не будоражило меня.
Но однажды осознал, что мир стал очень узок,
Он бился среди женщин, да в разврате кабака...
Но кто поставил среди ночи старую пластинку,
С той забытой музыкой, как в мои юные года?
О, как же я ее любил, мою небесную тростинку,
И как я умирал в ее объятиях, сгорая до конца...
09.07.16.
