Бумагу взять и карандаш
И в лес уйти бродить.
Пусть следом шепчутся: не наш,
Мол, не умеет жить.
Пусть, что угодно говорят.
Пусть стану чудаком,
Но не вернут меня назад,
Что карточку в альбом.
И с панталыку не собьют
Своим советом дюжим.
Я тот, упрямейший верблюд,
Что никому не нужен.
Мне лист и карандаш – друзья,
И ветер – мой подсказчик.
Я – мачта-грот для корабля,
Крепите ж парус к мачте.
Ах, эта воля! Снова пьян
Полями да пролеском.
Скатился кубарем в бурьян
И провалился с треском
На пробах жизни городской,
В отборочном сломался –
Всё потому, что я чужой,
Не там я издавался.
Меня печатали с доски,
Что пахнет жжёной шишкой.
Меня лечили от тоски
Зачитанные книжки.
Нет, я не шёл на поводу
У вечно сонной лени.
А смело прыгал на ходу,
Сбивая в кровь колени.
Глаза разжмуривал и в бой,
Да-да, до первой крови
С самим собой, с самим собой
Где никогда героем
Тебе не быть, но всякий раз,
Когда бой удавался,
Души, расшатанный каркас
Твоей — тобой скреплялся.
Вот так и рос я день за днём
Под свист и оплеуху,
Под крепенький удар ремнём
Знакомился я с Духом.
А Дух свободу мне сулил,
Готовил меня к воле,
Чтоб на листе я их родил –
Луну, стожок и поле,
И дождь, и ветер, и туман,
И щебень придорожный,
И полный ягоды стакан,
И к ране подорожник,
И посох из берёзы мой,
И карандаш из кедра,
Чтобы добыл себе покой
Из недр, чтоб сдали недры!
