Вчера увидел я в газете
под фотоснимком в уголке:
прощаясь, письма пишут дети.
И он стоит. Цветы в руке.
Кумир девчонок, школьный гений,
с глазами дерзкими моржа
от голода и унижений
шагнул с восьмого этажа.
Летел он, верно, две секунды…
ну, может, три… кто скажет нам?
Страшнее пули и цикуты
полет по каменным дворам…
А я-то сочинил когда-то,
что было на земле, пока
сбегала капля узловато
в грозу с зеленого листка.
Писал: пока она летела,
любили люди и дрались,
под маскою белее мела
играл актер чужую жизнь.
Царя свергали. Жгли иконы…
Так я строчил – и мне потом
Москва кивала благосклонно:
ты с каплей просто молодцом…
Но что светящаяся капля
иль прочий красочный предмет,
когда летит как крест иль цапля
живой учитель и поэт?!
Покуда он летел, наверно,
нам не икнулось никому.
Вся жизнь текла обыкновенно.
Но почему? Но почему?.
Покуда он летел, учитель,
все капля смерзлись на листве,
заплакал в небесах Спаситель…
шли презентации в Москве…
Покуда он летел, бедняга,
младенцы мерли в матерях,
и выла, будто волк, дворняга
от дома в четырех шагах…
Покуда падал он звездою
лохматой черной на асфальт,
мы что-то пили тут с тобою
за счастье Родины, за фарт.
А он в окне летел, раскинув,
как ангел, легкие крыла…
И в воплях митингов и гимнов
жизнь нескончаемая шла.
1994
