Соломенная челка,
с прищуром хитрый взгляд,
язык, что жало пчелки,
в меня вонзиться рад.
Не больно, не обидно,
но я примусь рыдать,
тебе чтоб стало видно -
готова подыграть.
Твой замысел беззлобен,
портрет мой был не плох -
стояла я в болоте
в одних трусах в горох.
Кругом меня лягушки
смеялись в камышах,
а солнце жгло веснушки,
и ветер пел в ушах.
Ты с жаром убеждала:
“Стиль шаржа уж таков,
чтоб дружба побеждала,
смеши своих врагов”.
Такой тебя я помню
из детства моего,
веселой, неуемной
лукавой, озорной.
