Тела иным телам отдали сок,
на озере, где берег в рыжем дыме,
бежит волна с нажимом посредине,
который век жевать сырой песок.
Я ухожу в осиновый пожар,
туда, где присмирел осенний ветер,
любовь свою не глоткой выражать
к стране берёз и русских междометий.
Я опрокинусь в красную кровать,
глядеть, как медленно по облачному краю
плывёт на юг задумчивая стая,
а листья только учатся летать.
И выпью в одиночестве вина,
в кругу деревьев голых и лохматых,
за то, что ни тверёзый, ни спьяна
не бил я лошадей при жеребятах.
И к женщине, забывшей про меня,
не применял похабного глагола.
И пил свой кофе крупного помола,
не времена, а лишь себя виня.
1957
