Ах, тошно мне
И в родной стороне:
Всё в неволе,
В тяжкой доле,
Видно, век вековать.Долго ль русский народ
Будет рухлядью господ,
И людями,
Как скотами,
Долго ль будут торговать? Кто же нас кабалил,
Кто им барство присудил
И над нами,
Бедняками,
Будто с плетью посадил? По две шкуры с нас дерут,
Мы посеем — они жнут,
И свобода
У народа
Силой бар задушена.А что силой отнято,
Силой выручим мы то.
И в приволье,
На раздолье
Стариною заживем.А теперь господа
Грабят нас без стыда,
И обманом
Их карманом
Стала наша мошна.Баре с земским судом
И с приходским попом
Нас морочат
И волочат
По дорогам да судам.А уж правды нигде
Не ищи, мужик, в суде,
Без синюхи
Судьи глухи {*},
Без вины ты виноват.Чтоб в палату дойти,
Прежде сторожу плати,
За бумагу,
За отвагу —
Ты за всё, про всё давай! Там же каждая душа
Покривится из гроша:
Заседатель,
Председатель,
Заодно с секретарем.Нас поборами царь
Иссушил, как сухарь:
То дороги,
То налоги
Разорили нас вконец.А под царским орлом {*}
Ядом потчуют с вином,
И народу
Лишь за воду
Велят вчетверо платить.Уж так худо на Руси,
Что и боже упаси!
Всех затеев
Аракчеев
И всему тому виной.Он царя подстрекнет,
Царь указ подмахнет.
Ему шутка,
А нам жутко,
Тошно так, что ой, ой, ой! А до бога высоко,
До царя далеко,
Да мы сами
Ведь с усами,
Так мотай себе на ус.[1]
