Как много красоты в собачьем имени твоем… Ты другом был моим!
Прости меня, Мухтар! Тебя я никогда не позабуду!
История немного повторилась: как фильм « Ко мне, Мухтар!»
И с именем твоим, немного, и с судьбою…
- Тебя оставила хозяйка, с рождения, которая была с тобой,
отдав служить в погранвойска,
о ней ты тосковал, когда не приходила, она – кто бросила тебя.
Увидел в первый раз тебя таким: один сидел ты в клетке: черный, злой,
вся жизнь была поделена на до, и после,
на всех бросался из-за сетки с лаем.
К тебе никто не подходил - боялись.
А ты надеялся и ждал, озлобленный, но с тонкою душой,
что вот придет она и будет по-другому:
«Наверно не смогла придти, теперь она скучает» - так думал ты.
Он будет ждать! Не пустит никого!
Он не предаст её за миску каши! Увы! Судьба была злодейкой,
И не щадила нас.
Таким увидел я тебя в тревожную минуту, для себя,
когда собак мы выбирали для трудной службы пограничной.
Меня ты близко видеть не хотел, рычал, и лаял, и кусался.
Ты защищал себя…, я был настойчив…
Нам на знакомство отвели лишь трое суток
Все это время, каждый час, я был с тобой, менял тебе еду и воду,
вольер твой чистил, конуру.
Ночами длинными беседовал с тобой: о жизни, о тебе и о себе,
о тонкостях судьбы, её превратности, о светлом будущем.
Ты слушал, сравнивал, сопоставлял и думал,
Возможно, ли поверить мне, и все опять начать сначала…?!
Шло время, к себе меня ты подпустил, проверил для начала:
смогу ли я ошейник, поводок надеть на шею дьявола?
И убедившись, что не трус, защитой стал моей на все два года.
С тобой прошли суровую мы школу.
Карелия учила нас, инструкторами стали мы собачьей службы.
Учили ОКД и ЗКС, и выборку, и следовую, с тобой мы были вместе.
Медведи, шастали вокруг, и к ним привыкли,
лосей гоняли и волков, ловили нарушителей.
Ты был щенком, и я им был, когда мы вместе начинали,
Учились вместе службе пограничной
Мы все прошли: жару и холод, и зимнюю пургу, и бег, и голод.
Таскал кусочки хлеба, что оставлял в столовой для тебя,
конфеты из посылок с дома, печенье, для тебя…
Я помню, засыпал ты на ходу, когда усталость побеждала,
Но никогда друг друга не бросали, всегда мы были вместе…
Когда в ночи бросался ты, чтоб защитить меня,
на пышущий огнем ствол автомата,
на нож, на пистолет, на все, что было мне угрозой.
Ты думал только обо мне, себя ты не жалел,
хотя и было больно, мы были вместе…
Шло время - год прошел. Карелия осталась позади.
Ты вырос, не отстал и я.
Мы стали вместе погранцами.
В тревожной группе был всегда ты впереди,
я за тобой, всегда, мы были вместе…
Ты был уже собакой пограничной, «грозой» для всех!
Меня, ж встречал ты весело всегда,
хвостом виляя, и ласкаясь, как щенок,
Смотрел в мои глаза – определял «погоду в доме», скулил,
пытаясь вытащить меня быстрее из вольера, на природу.
Шумел на волны, набегавшие на брег, за строем строй.
«Урез» балтийский, нам с тобою стал,
как и застава, домом пограничным.
На дюнах оставлял следы, участок свой попутно помечая,
в твоих глазах всегда искрилась жизнь,
ты весел был, себя дарил мне без остатка, ты был большим ребенком.
Твои клыки могли порвать любого,
но руку бережно мою ты брал зубами нежно, боясь поранить друга.
С тобой ходили мы в наряды: дозор в ночи, секрет и Часовой Границы.
Такими были наши будни: погони, задержания, вся служба боевая.
Погода нас любила щедро: дарила нам и дождь, и снег, и ветер,
песок в глаза летел, хрустел в зубах, когда мы ели,
В болота, в плавуны мы попадали вместе,
и в море уносило нас с осенней речки.
Палило солнце сверху, внизу песок горел, одежда тлела,
когда границу охраняли, и зимой и летом, мы были вместе…
Порой в «секретах» замерзали, друг друга грели, как могли,
сухпай делили на двоих, мы были вместе…
Мы апельсины ели прямо на песке, которые нам море приносило.
Меня ты понимал движением зрачка, не упускал меня из виду никогда.
Всегда ты знал, что рядом буду я, и я был за твоею «каменной» спиною,
мы были вместе…
Бывало больно: лапы ранил ты, стерней проткнув горящей на бегу,
но, поскулив немного, снова ты бежал, задерживая нарушителей границы.
Обратно нес тебя, как раненного друга на плечах
И наши ноги были все в крови, а ты лежал, молчал и знал,
Что делаем большое дело: «Граница на замке!» - таким был наш девиз,
Мы были вместе…
Ты был моим кумиром, я твоим, в опасности спиной друг друга прикрывали:
Когда я засыпал, ты охранял меня, и для тебя важнее не было задачи - твой близкий друг устал…
Когда ты спал уставший как собака, старался не будить тебя и я, мы были вместе…
Бывало, ты шалил лишка, и огорчался, когда тебя ругали,
Но знал ты, это не со зла – так требовала дисциплина.
Вдвоем мы сила – мы пограннаряд!
Мы символы любой погранзаставы!
И не было ни одного следа, который мы с тобою пропустили, мы были вместе…
«Кукушка» поднимала нас в любой мороз и днем и ночью,
как только нарушитель шел через границу, мы были вместе…
Застава знала только мы с тобой – «хвосты», в любое время суток,
способны отыскать его следы, пусть шли они в ночном лесу, степи или в болоте,
Мы были вместе…
Нас поощряли: мне давали «Знак», тебе я покупал конфеты,
Вдвоем друг друга понимали мы без слов…, мы были вместе…
И вот ты умер…
Опять один остался ты, а как мне верил – нет прощенья мне.
Уход свой объяснить тебе не смог я, иль не сумел.
Мне тяжело, нет глаз твоих, способных полностью меня объять,
Нет хитростей твоих, нет мощных лап твоих, твоей нет морды, нет тебя…
Прости! Судьба порой обходится жестоко…
Пока живой, тебя я помню, мой близкий друг, мое второе я…
Ты в сердце у меня, навеки занял половину,
Второй десяток с лишним лет укор в твоих глазах мне снится, прости меня!
Мухтар! Тебя я никогда не позабуду! Всегда мы вместе!
Р.S.
Мой близкий товарищ,
Мухтар мой родной,
меж нами граница снова
Стоишь ты один
за стеклянной стеной,
что в небо меня не пускает,
Нельзя мне обнять за шею тебя,
слегка потрепать за ушами
Смотрю на тебя я, с болью души,
той, что меня всё гложет
И взгляд укоризны твой полон всегда,
Что я не сдержал слова
В те долгие мгновенья ожиданья,
когда навек расстались мы.
Ты ждал меня и верил, я приду…
Но не пришел…
когда ты сводил ты счеты с жизнью
Прости, за то, что мир был так жесток
И я был в нем, не самым лучшим…
