Вы когда-нибудь задумывались,
Почему королева эльфов полюбила именно Рифмача? Не
кузнеца, не рыцаря - Рифмача?
Что она нашла в проходимце этом?
Уж наверно, не то, что он правду рубил сплеча,
Или пел дифирамбы губам её и очам,
Или что ещё там принято у поэтов?
Для чего ей смертный - одноразовый, как свеча?
Он состарится прежде, чем она научится различать Его
запах средь тысячи прочих, текущих мимо.
Или так она верила в пламя его волос,
Что надеялась эту плоть, этот мягкий воск,
Перелить и зажечь - свечою или любимым?
Всё, мне кажется, проще: поэты растут в слова,
И уводят туда любимых, поцеловав,
А какая болезнь или старость опасна слову?
Им в начале страницы по-прежнему двадцать три,
Лет или столетий - не важно, прочти, сотри,
И опять напиши, и они возродятся снова
Из чернил или грифеля карандаша,
Чтоб друг другом
Дышать.
