Ни мертвым санскритом, ни жгучим хинди,
Но словами, что тянешь ты алыми жилами
Из-под кожи моей многоликой Индии.
Дай мне вдохнуть, да дай мне собраться с силами.
Я говорю, вавилонскою речью чествуя
Солнечный лучик, скользнувший по грязным окнам.
Надрывно шепчу и это почти не честно, но
Честно ли быть древним, всеми забытым богом?
Ты тянешь слова, завивая их кольцами дымными,
Алые ленты туго сжимают и жгут запястья.
Я все говорю, не по-гречески, не на хинди,
И слова исчезают за твоей безразмерною пастью.
И мне б замолчать, замолчать бы на веки вечные,
И больше ни звука не тратить, ни вдоха-выдоха.
Но ты, улыбаясь, выжигаешь меня наречием,
Совсем незнакомым, но звучащим в моем имени.
