Аромат пробуждения

Утро вливалось в кухню сквозь тюль — не шторы, а именно тюль, полупрозрачный, как крыло цикады. Его складки колыхались от ветра, рисуя на стене тени-призраки. Девушка стояла у окна, прижимая ладони к горячей кружке. Кофе парило, смешиваясь с запахом мокрого асфальта из приоткрытой створки. Во дворе старик в клетчатой кепке водил таксу по кругу, а женщина в розовых легинсах бежала рывками, будто зашифровывала азбукой Морзе свои проблемы в бетон.

Она не услышала шагов — только шелковистое скольжение ладоней по рёбрам, обнажённым под тонкой майкой. Его пальцы остановились на солнечном сплетении, подбородок уткнулся в макушку, а дыхание разогрело кожу за ухом.

— Ты пахнешь... снегом в декабре, — пробормотал он, вдыхая запах шампуня с мятой.

— Это «Арктический бриз», — она усмехнулась, не отрываясь от окна. — Вон, смотри — у той собаки носки.

Такса действительно семенила в вязаных носочках, жёлтых, как цыплята.

Он фыркнул, развернул её за талию к себе. Кружка качнулась, но не пролилась — его локоть подхватил движение, отработанным жестом.

— Кофе, — попросил он, прижимаясь лбом к её виску. — Спасёшь от утреннего зомби?

Она кивнула к столику, где медная турка ждала своего часа. Он отпустил её, наблюдая, как она насыпает зёрна в мельницу. Ручка скрипела, как старый флюгер, а запах свежемолотого кофе вытеснял «Арктический бриз».

— Ты в курсе, что это фетиш? — он облокотился о столешницу, следя за её пальцами, пересыпающими порошок в турку. — Смотреть, как ты это делаешь.

— Молоть кофе?

— Нет. Просыпаться.

Она залила воду, поставила на плиту. Пламя сине-жёлтым языком лизнуло дно.

— Тогда плати за шоу, — бросила через плечо, но тут же смягчила улыбкой: — Сахар?

Он подошёл сзади, обнял за живот, прижался к спине.

— Только если это ты.

Турка зашипела, пена поднялась кружевным вулканом. А за окном такса улеглась на траву, снимая носок зубами.