Я сжёг все мосты,
Но с себя кандалы
Хоть снять могу, хоть молиться богу за богом;
Но нет, во мне три
Четверти тканой ржи
Пекутся в мучных муках - эти боги Дэймос и Фобос.
Ведь ты вновь где-то там
Думы слоишь в Грааль,
О платье для принца,
О нижнем;
Ровно ли ноготь мизинца острижен,
Но тем и тем больно,
Ты будешь довольна.
Довольно!
Опять
Ты роняешь взоры
В углы, тушью смоченные,
Ждёшь, что мышкой котов
Чуять отучишь;
Отучила б меня
Быть мягче льна и сукна,
Чтоб сломал твой каблук,
Чей омерзителен стук,
И прижал к телу стан,
Оставив это зубам
На ушко.
Покажи,
Как разбавить вино,
Что несла, что любимо,
Что дороже тех платьев
От кутюрье самой знати,
А отцы наши младше
Его ягод посаженных -
Не дав смыться.
Ведь упользёшь ты мой птенчик
В людские лапы, с надеждою
Не найти в руках лезвия,
Лицедеев, кромешную
Темень их лика
Безбрежного;
Обернись, им чужая,
Мой лишь прилив -
Лотос,
Сквозь жемчужный быт -
Вечно пресный.
Пусть! клад поэта -
Опилки цельно сложенные,
Аккурат друг в друга крошенные.
Ты приходишь сюда, от томного дня нагая;
И никого не ерошит -
Есть ли крыша, бархатна ль ложе,
Когда его шалью рук
Надраена.
Я вот-вот навсегда
Отключу телефон:
Оставь клочок на краю, надушенный, умоляю!
Где адрес
Обличён твоей клятвою, звон
Речей бессвязных утешит в чело ввинченный маятник.
