Я родилась слепым котенком в квартире теплой, но через неделю у меня открылись глазки и я увидела белый свет. Через оконное стекло светило солнце и листва кружилась, небо было голубым, но иногда серым и хмурым и какие-то капли падали с небес, но дома было мне тепло. Ведь было еще четверо, таких как я малявок и большая кошка-мать, которая ласкала нас и умывала, кормила молоком.
В квартире с нами жили люди, которые не ласковы и не добры были с нами и хмурились на кошку-мать, которая любила нас. Ведь деточки ее мы были. Мы подросли и стали бегать и играть друг с другом, шаля и балуясь, порой, но люди были не довольны этим и кричали, а мамка защищала нас.
Вскоре перестала кружится листва и в воздухе стали кружится белые звездочки, а иногда крупинки. Это был снег, а когда люди открывали окна в квартире становилось холодно и мы согревались друг об друга и об мамкин теплый бок. Мы научились кушать сами и даже подросли, окрепли. Но люди нас не смогли полюбить. Наверное, их не любил никто, как кошка-мама нас…
И вдруг в один прекрасный полдень, мясом накормив нас и не дав нам доиграть и молочка попить жесткая и сильная рука меня и двух моих сестренок в мешок нас посадила, завязав его покрепче унесла из той квартиры теплой пока большая кошка отвлеклась, а может быть спала.
Мы в черном мешке с тем человеком куда-то спускались, а потом по морозу куда-то шли, но мама-кошка так не появилась, как и два наших братика. И вот тот злобный и сердитый человек в большой и деревянный домик нас занес и на холодную скамейку положил в мешочке том, котором были мы накрепко завязаны жестокой и сильной рукой, оставив мерзнуть, но зачем? В ЧЕМ МЫ ПРОВИНИЛИСЬ? ЗА ЧТО мы мерзнем здесь? И ПОЧЕМУ? ЗАЧЕМ ЖЕ ЛЮДИ ТАК ЖЕСТОКИ?
Сначала грелись мы о друг друга и пытались играть, но в мешке мы скованы в движения и не можем даже убежать. Мы мерзли и хотелось есть, хотелось братиков увидеть и кошку-мать, но не было здесь их. Мы замерзали. Но где-то вдруг раздались голоса людей, которые к нам приближались.
- наверное, спасение наше сказала полосатая сестренка на последнем мерзлом издыхании
- но не видят они на – в ответ мурлыкнула вторая
- люди так жестоки и не увидят они нас – мяукнула с опаской я
- наверное, замерзнем мы в мешочке злополучном – подумали мы, но нет ворвалась детвора гурьбой в наш замороженный и деревянный дом за ними шла худая тетя строго детям так сказав:
- куда вы так бежите словно дикари
- мы погулять хотим и порезвиться
- но не с таким же криком мчаться на мороз
А почти уже замерзли и не думали, что нас спасут, но напрасно мы отчаялись и рано мы сдались. Ведь в миг какой-то раздался детский удивленный, а может быть испуганный крик:
- смотрите, какой-то там мешок стоит и что-то в нем лежит
- сейчас я посмотрю, а вы не подходите – сказала та худая тетя
- что же там в мешке? Кто-то мусор не донес? – сказал другой ребенок
- там котята. Надо их спасти и посмотреть живые ли они? – сказала тетя
Детишки принесли коробку и посадили нас, туда освободив из плена и в теплый дом нас занесли.
Не успели мы замерзнуть и погибнуть, но есть хотели сильно мы и стали согреваться. Мы оказались чисты и здоровы, как сказали взрослые, которые собрались возле нас, а мы согрелись и даже стали улыбаться взрослым тем, а дети убежали на мороз играть.
Потом нас покормили чем-то вкусным. Такого не было в квартире той, которой не любили нас, а после попоили молоком. Две полосатые сестренки остались в той большой коробке, в которую нас посадила детвора, а меня опять взяли чьи-то теплые руки и унесли в комнату к другой тете и малышам, которые не умели говорить. Меня там накормили снова, и я побегала по комнате, а после, отогревшись, уснула. Малыши смотрели на меня когда я засыпала и гладили, боясь, что я рассержусь, но не мешали спать.
Чуть позже стали приходить взрослые и малышей становилось все меньше. Я проснулась. Дали мне поесть опять, но не хотела я отведать пищи, а потом опять все те же теплые руки меня завернули в пеленку и прижали к груди и мы пошли опять на мороз. Потом где-то тряслись, но я уснула снова. Опять мороз и мы быстро идем куда-то. Куда меня несут опять?
Я беспокоюсь, но напрасно. Мы снова в комнате какой-то. Там домик сделали мне и снова дали мне поесть, но я боялась. Ведь бросили меня сначала. Но осмотрев комнату и поняв, что это дом теперь мой постоянно, где смогут полюбить меня и не обидят.
Меня спасли те добрые две руки, которые меня забрали из коробки детворы и долго так несли в дом мой постоянный, а голос новой мамы стал Мусяндой называть и хулиганкой иногда. Ведь, осмелев, я все цветы перевернула в доме и кота-соседа Сему, который больше был меня раз в 5 я не боялась бить, но добрым Семка оказался. Он сдачи не давал мне и даже не сердился. Он меня любил.
