Однажды художник вдоль моря гулял,
Идеей для творчества бредил. Искал
Экспрессию, что вдохновит на процесс,
Вызовет жгучий и трепетный интерес.
Восходы, закаты, полуденный зной.
Берег песчаный, волна за волной.
Все пресно-обычно и не вдохновляет,
Художник по берегу дальше гуляет.
Голодные дети, служанки и сброд.
Морем ведь кормится нищий народ.
Сети растянуты, сохнут у лодок.
Рыбой торговля идет очень бойко.
Видит художник местную жизнь,
Но руки не тянутся взяться за кисть.
Желание борется с творчества мукой,
Творить, созидать и не маяться скукой.
Тщеславие жаждет память оставить,
В веках и потомках свой гений прославить,
Но повод отсутствует для вдохновенья,
И дальше художник томится в сомненьях.
Печальный и грустный, но не унывает,
Он с музой знаком и прекрасно всё знает.
Когда-то наступит тот самый момент,
Фортуна подсветит ему элемент.
Утешат блаженных, кто алчет и жаждет.
Однажды нужду их точно уважат.
Героя рассказа услышали Боги.
От чудного вида аж отнялись ноги.
Не веря глазам он в молчании застыл.
И невыразимый восторг ощутил.
Словно попал он из бездны на небо,
Стоял и смотрел на земного эфеба.
Рыбак молодой, свой улов разбирая,
Рыбой насущной пренебрегая,
Русалку нагую из лодки достал,
Предивное-диво у моря украл.
В миг собрался суеверный народ,
И средь толпы побежал шепоток.
От лютой беды теперь не уйти
В море ее поскорее верни.
Но парень лишь крепко ее ухватил,
От взоров, пристойно сетями укрыл.
Каждый мечтает такой обладать.
Решенье что делать, ему принимать.
Оставим теперь рыбака в стороне,
Художник пылает наш в адском огне.
Как запечатлеть это всё на холсте?
Не упустив ни штриха в лепоте.
Как передать эту ношу потомкам,
Как воплотить идеал незнакомки?
Гений наш радостный в мандражЕ,
Виденья мелькают как в кураже.
Скорее к мольберту, быстрее начать,
Чтоб ни секунды не потерять.
Кисти и краски, задумчивый взор
В холст затуманился, прямо, в упор.
Нет, всё не то. Гений наш недоволен,
Выбор картину писать недозволен.
Будет нарушен нюансов баланс,
Видение требует больше пространств.
Бедный наш мастер, он сам себе врёт,
Зависть глубокая к парню растёт.
Руки по воздуху нежно порхают,
Будто русалку он сам обнимает.
Вдруг отошло без раздумий волненье,
Статуя – вот тот итог, без сомненья.
Ночи и дни наш творец созидает,
А вдохновение все возрастает.
Лепит, ломает, вновь точит изгибы,
Образ не гаснет девушки-рыбы.
Рождается медленно красота,
Та, что останется нам сквозь века.
Мастер доволен своим достижением,
Замер пред статуей в восхищении!
Автор истории тоже довольна,
Хоть и узнала сюжет сей невольно.
