Баклажаны бока отлежали,
Им наскучили долгие сны.
Возле красной кирпичной стены
Огуречные плети повяли.
Мак потух на ветру, как фонарь;
Лепестки, словно отблески света,
Разлетелись — и замерли где-то…
Солнце в небе — как в море янтарь —
В мокрой дымке, похожей на ил…
Но еще лопухи лопушатся,
Но еще петухи петушатся;
Чу! — строптивое хлопанье крыл…
Лишь один только старенький кочет,
Приближенье зимы ощутив,
Кукарекнуть для бодрости хочет,
Да никак не припомнит мотив
И слова… И в зобу застревает
Стертый хрип, неосмыслен и ржав,
И на месте петух застывает,
Бледно-желтую ногу поджав.
Всплыли в нем ломота и томленье
Белым пальцем грозящей зимы,
Мрачен трепет его оперенья,
Как пожар за решеткой тюрьмы.
Бузиной гребешок багровеет,
Льется блеск ревматичного мха
Вдоль по перьям, и холодом веет
Чуть заметная тень петуха.
