Так темно, что не видно даже стоящего рядом дерева.
Кажется, руку протянешь — и ее откусит небо.
Я глазюки уставшие в эту темень вперил —
и как будто до этого мига
этого мира
не было.
Не было ничего:
ни земли,
ни большой медведицы,
не было и луны, разевающей рот без голоса.
Так темно...
Так темно...
И с огромным усилием верится,
что все это могло уместиться в настольных глобусах.
В этой тьме,
в этой мгле
невозможно не сомневаться
в теории взрыва большого,
которого не было, видимо.
В этот миг
я и есть созидающее пространство —
этот мир
я могу для себя как впервые выдумать!
Я придумаю снова и воду, и сушу, и воздух,
и людей в города расселю по большой планете,
и еще будет мной особенно трепетно создан
месяц декабрь,
где опять мы друг друга встретим...
