Заходи в чуждые подъезды, почитай любые стены.
Томные надписи маркером о том, что Лена любит Колю.
Он убил её топором, а после сам вскрыл себе вены.
Тебе лучше бы не узнать, а стены, стены всё это помнят.
Посмотри на чужую машину, тонна чьего-то ржавого счастья.
Сто наклеек, лишь две - со смыслом, громкий бас и спортивный выхлоп.
За вот эти литые диски он продал сестру в албанское рабство,
И катается пьяный ночью, один, утопая в заносах рыхлых.
Оглянись на ничью, умирающую под ковшом экскаватора церковь.
Вековые брусья раздавлены доктриной рынка и глобализмом.
Здесь, в 22-м стреляли красные попов, не испуганных смертью.
Если ты не готов пасть, как те, за что-то, то много ли в тебе смысла?
Устремись по холодным путям полумёртвых ж/д станций,
Вдоль романтики проводов, ржавых куч и товарных вагонов.
Меж вагонов витала любовь, по путям танцевали танцы
Петя с Ваней, хоть где то, любя, не боясь встретить судей с своих районов.
Приходи на пустую набережную, что с рекою играет шутку.
Гордый мрамор и тусклый металл красят пестренькие агитки.
В этом месте рыдал боксёр Женя, когда его мать не взяла трубку.
Может ты так не плакал? Тогда не пытайся исправить чужие ошибки.
Поезжай в несвою деревню, царство скреп и хмельной неги.
Восемь улиц, под сотню жильцов, трактор Митя и дядя Витя.
Тут видали вождей татар, тут славян били печенеги,
Но никто не расскажет, нет, как он бил, и кого он в тумане видел.
Приглядись к неизвестной России, не боясь задирать ей юбки -
Всё равно не откроешь все, да дело до них ли мёртвым?
Смотри, слушай и говори, и совершай любые поступки,
Только знай, что она промолчит, а твои поступки окажутся стёрты.
