Сломался мой старый приёмник,
И вызвал я мастера на дом.
И вот на пороге паломник
Сверлит меня пристальным взглядом.
В чалме, будто следует в Мекку,
И трепет – по лёгкому газу.
“Вам, видимо, в библиотеку?”
“Звонили? Я к вам по заказу…”
Меня осенила идея:
Под гримом – весёлый приятель,
Играющий роль чародея,
Смешных приключений искатель.
“Ну, что ж, заходите, чините!
Сломался мой добрый ровесник,
Ночной пересказчик событий…”
Но строг был со мною кудесник.
Он долго копался в устройстве,
Как угорь, сметливый и вёрткий,
И что-то в большом беспокойстве
Крутил длинноногой отвёрткой.
Но вот наконец обернулся
И выдавил тихо: “Готово!”,
А я, подмигнув, усмехнулся:
“Ну, малый, надуешь любого!
Снимай свой халат азиатский,
Отклеивай брови, дружище!
Мы знаем подобные цацки,
Я фокусы видел почище!
А может, ты меченой масти?
Так здесь не возьмёшь ты улова…”
“Проверь-ка, – ответил мне мастер,
Кивнув на приёмник, – готово!
Пришёл я сюда издалёка,
Но знаю твой адрес с рожденья:
Я спутник жестокого рока,
Всех дней твоих тягостных тень я.
В моём обозначен ты плане:
За горя испитую чашу
Вот этой машиной желаний
Отныне я дом твой украшу.
Найди двадцать три мегагерца,
Приемник настрой на волну ту,
Где всё, чего ждёт твоё сердце,
Получишь ты в ту же минуту…”
Да кто ж он?.. и что он задумал?
Но, будь он и мистификатор,
Любой соблазнится: зайду, мол,
На пьесу в домашний театр.
Не путь ли к желанному раю
Ремонтник в восточном халате?
Ну, что ж, я решил: подыграю!
Мой первый вопрос – о зарплате.
Второй – о приличной квартире,
Здоровье иметь не мешало б
Да жить в процветающем мире,
Без слёз, униженья и жалоб.
Любви всеживые бутоны
Пусть вечно поют мне песнь песней,
Пусть будут земные законы
В согласии с волей небесной.
И, в чудо поверить не силясь,
Я ввёл двадцать три мегагерца,
И в ту же минуту свершились
Простые желания сердца.
Очнулся я бежевым утром:
Сквозь радугу солнце смотрело,
А я в полупамятстве смутном
Смотрел на прекрасное тело.
Ты здесь, ты со мной, моя Гретхен,
В роскошной ореховой спальне!
О крове, суровом и ветхом, –
Ни мысли, ни искорки дальней!
Ты жизни иной не приемлешь –
Лишь эту, в обличии этом.
Лежишь, на плече его дремлешь,
С простым чудаком – не с поэтом.
И благословил я планиду,
И вывел надежду за скобки.
Нам завтра лететь в Атлантиду –
Там новые будут раскопки.
Шепчу тебе: “Здравствуй, родная!
Как рад я, что снова ты рядом!
Приснилась мне сказка чудная –
Волшебник с таинственным взглядом.
Как будто, поэт одинокий,
Живу я в прогнившей каморе,
И как-то средь вечной мороки
Случилось нежданное горе:
Сломался мой старый приёмник…”
(1987 – 1999)
