Карское море

Усталые птицы, как люди, угрюмы,

Усталые птицы садятся на трюмы,

Их кормят картошкой на жареном сале,

Они засыпают, как люди в вокзале.

Мы просим кино про любовь и про шпаги

Нам крутит механик «У стен Малапаги».

И тайна единственной, черной перчатки

Уходит, оставив догадку в зачатке,

И женщина скорбная, словно икона,

Никак не увяжет судьбы и закона.

А в кубрике, жарком, задымленном, тесно

Орут оголтело, что это нечестно

Везти на зимовье картину такую:

Ведь черт его знает, как люди тоскуют!

Механик рукой соглашательски машет,

Уносит бобину в газетной бумаге.

Ты позже узнаешь, зимовщица Маша,

Как маялись двое у стен Малапаги.

Пустеет наполненный тенями кубрик.

Мы моемся на ночь водою соленой.

И светится моря таинственный кубок —

В нем ломтики льда и напиток зеленый.