Глава 26.

Оллария, 7-ой день Летних Ветров, 397 год К.С.

Дворец. Кабинет капитана королевской охраны.

Лионель перебирал бумаги, лежащие на столе, и время от времени посматривал на часы. Только-только миновал полдень, а мужчина уже чувствовал себя несколько утомленным. Отложив очередную записку, Савиньяк вздохнул и провел рукой по глазам. 

Весь дворец уже несколько дней обсуждал гибель герцогини Алва. Эта новость не оставила равнодушным никого. Почти все жалели красивую юную эрэа. Лионель знал, что многие отправляли в особняк на улице Мимоз свои соболезнования. Были и те, кто туда даже поехал, но Росио, погрузившись в свое горе, никого не принимал. Незадачливые визитеры рассказывали потом, что Первый маршал вероятнее всего окончательно сошел с ума.

В такие моменты Савиньяку становилось не по себе. Ведь он мог всего лишь парой слов исцелить безумие своего друга, но был не в праве этого сделать, так как такой поступок был бы во вред самой герцогине Алва.

Элиса переносила тяготы своего невольного заточения стоически. Каждый день, когда Лионель возвращался из дворца, она находила для него улыбку и несколько вежливых фраз, однако глаза ее больше не сияли, как бывало, когда мужчина видел ее в компании Росио. Мать говорила, что девушка постоянно грустит и пытается забыться в чтении книг. Сама Арлетта, меж тем, уже почти приготовилась к исполнению своего плана. Дело оставалось за малым – убрать из столицы Росио.

Савиньяк помнил, что Алве, как Первому маршалу, надлежит в ближайшее время отправиться с проверкой в очередной военный лагерь, и ждал этого с нетерпением. Графу уже самому хотелось поскорее найти и поймать всех тех, кто с таким упорством пытался избавиться от Элисы, хотя некоторая задержка даже была им на руку. Двор за несколько дней успокоится и, когда план начнет приводиться в исполнение, отреагирует как надо.

Лионель, пользуясь тем, что в кабинете он один, с удовольствием потянулся, разминая затекшие плечи и спину, и вновь склонился над бумагами. Сейчас перед ним лежала записка, гласящая, что при обыске покоев королевы никакого постороннего вмешательства обнаружено не было и Её Величество все разгромила сама. Савиньяк уже собрался отложить лист бумаги в стопку о королевских покоях, как что-то привлекло его внимание. Он еще раз пробежался по записке взглядом и на секунду замер. Медленно вздохнув, мужчина открыл ящик стола, в котором лежало отравленное письмо для Элисы. Надев перчатки, Лионель достал из ящика конверт, а из конверта – сложенный вчетверо листок, и развернул его. Хватило нескольких секунд, чтобы понять, что почерк в письме и записке один и тот же.

Взгляд Савиньяка метнулся вниз записки, к ровной подписи с витиеватыми заглавными буквами. «Вице-супрем, Штефан Гирке-ур-Приддхен» - гласила она.

***

Особняк Алва.

Рокэ пришел в себя, когда солнце едва оторвалось от горизонта. Оглядевшись, мужчина понял, что он лежит в дальней гостевой комнате на застеленной кровати.

Со смерти его любимой жены прошло несколько дней (сколько точно Рокэ не знал), и герцог пытался заглушить боль от потери, как умел. Сейчас, лежа на кровати и смотря на лазоревый полог, он понимал, что это был, пожалуй, один из самых глупых его поступков. Ведь за то время, что Рокэ пил, он мог бы уже отыскать убийц или хотя бы напасть на их след. Это было бы куда правильней по отношению к памяти Элисы.

Рокэ медленно поднялся с кровати и пошел в купальню, по пути приказав Хуану принести горичник…

… Идя по коридорам дворца, Рокэ, одетый во все черное, слушал тихие перешептывания придворных. Пока он мылся и одевался, Хуан рассказал ему, что пришло много записок с соболезнованиями и даже приезжали гости, которых соберано предпочел не принимать, о чем и возвестил запущенными в стену бутылками. Не было, пожалуй, только Савиньяков, но оно и понятно: Лионель прекрасно знал, когда его лучше не беспокоить, чтобы не попасть под горячую руку, в которой может быть зажата как бутылка, так и пистолет. Поэтому сейчас герцог направился в кабинет капитана королевской охраны, надеясь застать того на месте и узнать все новости из первых уст.

Как обычно стукнув в дверь пару раз, Рокэ распахнул ее и замер на пороге от увиденной картины. Лионель сидел за своим столом, во что-то сосредоточенно вглядываясь, его обычно аккуратно причесанные волосы были растрепаны, словно, он их постоянно взъерошивал, а на лице капитана охраны короля застыло выражение крайнего удивления и некоторого непонимания. Своего визитера Савиньяк не замечал.

Рокэ подошел к столу и только когда он оперся руками о столешницу, Лионель поднял на него несколько осоловелый взгляд.

- Росио? – несколько хрипло удивился он.

- Не ожидал? – герцог криво усмехнулся.

- После того, что я слышал от твоих визитеров, да и зная тебя – нет, - честно ответил Савиньяк, приглаживая растрепанные кудри.

Рокэ опустился в кресло для посетителей. На минуту в кабинете воцарилась тишина.

- Так что заставило тебя приехать во дворец? – нарушил молчание Лионель.

- Элиса, - вздохнул Алва. – Я не могу оставить все просто так. Она должна быть отомщена.

- Я понимаю, - Савиньяк кивнул. – И постараюсь тебе помочь, чем смогу.

Мужчины снова помолчали.

- Кстати, что у тебя случилось? – спросил Рокэ. – Когда я вошел ты был сам на себя не похож.

Лионель вновь посмотрел на разложенные перед ним бумаги.

- Это как раз касается эрэа Елизаветы, - ответил он. – Я, кажется, нашел автора той отравленной записки.

- Правда? – герцог поднялся с кресла, обошел стол и посмотрел на разложенные перед Савиньяком листки.

С минуту он смотрел на них, сравнивая, а потом прочел подпись.

- Штефан, - выдохнул он. – Теперь понятно, что забыл тот цветочник в особняке Приддов.

- Хочешь сказать, что вице-сурпем организовал все эти покушения? – Лионель поднял взгляд на Алву.

- Скорее он был одним из сообщников, - Рокэ вернулся на свое место. – Список, как ты помнишь, содержал несколько мест.

- И что ты намерен делать?

- Понаблюдаю пару дней, а потом, - герцог чуть помолчал. – Потом уеду в следующий лагерь. Эти ызарги все равно сейчас затаятся.

- Логично, - Савиньяк провел рукой по волосам. – Своей цели они добились…

***

Особняк на площади Оленя.

Лиза сидела в отведенной ей спальне за книгой. Её вынужденное заточение длилось уже четыре дня. Первые пару дней девушке пришлось непросто. Шутка ли став для всех мертвой быть на самом деле очень даже живой?! Но потом она привыкла.

Изабо передала тайком через Анну некоторые вещи Лизы и кое-какую одежду, а также просила передать на словах, что дом без собераны стал совсем пустым, соберано запирается в кабинете, много пьет, бьет бокалы, не ест и очень мало спит. От такого послания Лизе стало совсем грустно и она бросилась писать записку Росио, что она жива, но Арлетта, заставшая ее за клочком исписанной бумаги, быстро пресекла этот порыв.

- Дорогая, я понимаю, что Вам сейчас очень тяжело, - сказала графиня, поджигая записку от свечи и бросая ее догорать на бронзовое блюдо. – Но, прошу Вас, проявите терпение. Я уже со всеми договорилась, нам осталось только дождаться отъезда Росио в военный лагерь.

Лизе ничего не осталось, как тяжело вздохнуть и смириться.

Девушка посмотрела в приоткрытое окно. День уже клонился к закату, а значит, скоро придет Анна, чтобы проводить ее на ужин. Есть Лизе не хотелось совершенно, но она помнила наказ Мануэля о приемах пищи и старалась не нарушать его даже сейчас.

В дверь осторожно постучали.

- Войдите, - ответила девушка, закрывая книгу, уже привычно ожидая увидеть Анну, но голос, раздавшийся с порога, заставил ее встрепенуться и повернуться к двери.

- Добрый вечер, эрэа, - Лионель стоял на пороге, одетый в мундир.- Вы позволите?

- Конечно, эр Лионель, - Лиза немного вымучено улыбнулась и сделала рукой приглашающий жест.

Мужчина прошел в комнату и остановился возле не горевшего сейчас камина.

- Как Вы сегодня ? – спросил он. – У Вас все благополучно?

- Да, насколько это возможно, - вздохнула девушка.

- Понимаю, - Савиньяк кивнул. – Надеюсь, новость, которую я Вам принес, поможет Вам воспрянуть духом.

Лиза посмотрела на него несколько удивленно.

- Сегодня во дворце я видел Росио, - сказал мужчина.

- Как он? – в волнении девушка поднялась с кресла, в котором сидела, и сделала несколько шагов к мужчине.

- Он очень тоскует и грозится отомстить Вашим убийцам, - Лионель посмотрел ее внимательным взглядом. – А еще он через пару дней отбудет из Олларии.

Мысли заметались в голове Лизы. Она была рада, что супруг уже отправился от первых волн горя, но невозможность послать ему весточку по-прежнему очень огорчала девушку. Должно быть, все эмоции и мысли отразились на ее лице, так как Савиньяк подошел к ней и, осторожно взяв ее за локти, усадил на лежанку.

- Будем молить Создателя, чтобы у нас все получилось, - сказал он, опускаясь рядом с Лизой. – Тогда еще неделя, максимум две – и вы вернетесь на улицу Мимоз.

- А если нет? – девушка закусила губу. – Если ничего не получится?

Лионель улыбнулся.

- Все получится, Елизавета, - заверил он ее. – Если за дело берется моя матушка, то за его успешность можно не волноваться.

Лиза нервно хихикнула. В дверь снова постучали.

- Да? – девушка повернулась к двери.

На этот раз в комнату вошла Анна.

- Эр, эрэа, - служанка присела в поклоне. – Госпожа графиня желает видеть вас обоих внизу на ужин. А так же просит передать, что сегодня у нас гостья.

- Гостья? – глаза Лизы округлились.

- Да, эрэа, - кивнула Анна. – Приехала Анна Рафиано.

- Давно тетушка не заезжала, - хмыкнул Савиньяк и повернулся к Лизе. – Вы уже знакомы с первой фрейлиной Её Величества Катарины?

- Нет, - девушка покачала головой.

- Значит, сейчас познакомитесь, - Лионель подал Лизе руку, и они вместе покинули комнату.

***

Было уже глубоко за полночь, а Лионель все никак не мог заснуть и прокручивал в голове события прошедшего дня.

Савиньяк был рад тому, что Росио, наконец, бросил напиваться с горя в одиночестве и решил приступить к действиям, однако его беспокоило то, что обычно деятельный Первый маршал мог помешать их планам вывести всех заговорщиков на чистую воду. Впрочем, Лионель надеялся, что герцог Алва все же через пару дней, как и обещал, уедет в военный лагерь, и на неделю у них будут развязаны руки.

Тетушка Рафиано, которую Арлетта пригласила на ужин, привезла с собой объемный сверток, который отдала Элисе, сказав, что скоро его содержимое понадобится девушке.

- Надеюсь, Елисавета, Вы не собираетесь лишить себя удовольствия свести с ума ваших убийц? – лукаво улыбнувшись, спросила гостья.

Элиса пожала плечами.

- Я как-то об этом не задумывалась, - призналась она после недолгого размышления.

Арлетта и Анна хитро переглянулись, и Лионель вдруг подумал, что своих матушку и тетушку он и не знает вовсе.

Когда тетушка уехала, Арлетта отправила Элису спать, а сама опустилась за столик с бумагой, перьями и чернилами, который после приезда графини из Сэ обосновался в гостиной. Набросав короткую записку, она вызвала слугу и велела срочно передать тому, чье имя значится на конверте. Слуга поклонился и исчез, а граф, наблюдавший за всеми этими действиями, окинул мать задумчивым взглядом.

- Простите мое любопытство, матушка, но кому Вы решили написать в столь поздний час? – спросил он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно менее удивленно.

- Ты все узнаешь в свое время, Ли, - улыбнулась ему мать, встала из-за стола и покинула гостиную, оставив Лионеля смотреть ей вслед.

Савиньяку ничего не оставалось, как проследовать в собственную спальню и попытаться немного отдохнуть. Все-таки службу никто не отменял.

И вот теперь, лежа в постели, Лионель то и дело возвращался мыслями к короткому разговору с Росио, к плану матери и, конечно же, к Элисе, которая уже наверняка спала и видела четвертый сон.

Сегодня, зайдя к девушке, он, как, впрочем, и всегда, застал ее с книгой в руках. Когда она подняла на него взгляд, то Савиньяк почувствовал, что тонет в её серых глазах, полных грусти. Захотелось, как совсем недавно, в день памятной выходки Катарины, притянуть Элису в свои объятья и долго нежно ласкать, пока печали ее не покинут. Скорее всего, если бы Лионель не знал Росио или относился к нему иначе, чем всегда, он бы непременно так и сделал. В конце концов, сейчас формально Элиса была свободна. Но искреннее горе друга и подавленное состояние девушки лишало его этой возможности.

Вдруг тишину дома нарушил тихий стук двери. Лионель сел на постели и прислушался. В коридоре раздалось едва уловимое шуршание, прошелестевшее мимо его спальни в сторону лестницы. Савиньяк, стараясь двигаться как можно тише и быстрее, натянул брюки, сунул ноги в домашние туфли, которые при ходьбе не издавали ни звука, и подошел к двери. За ней уже вновь воцарилась тишина.

Приоткрыв дверь, мужчина выскользнул в темный коридор и пошел к лестнице. На первом этаже тоже было тихо, и Лионель уже подумал, что ему померещилось все это, как внезапно он уловил краем глаза свет из-под двери в библиотеку. Хмыкнув, он направился туда.

Приоткрыв дверь, Савиньяк увидел, что на небольшом столе, стоящем посреди помещения, горит одинокая свеча. Лионель окинул взглядом библиотеку и заметил справа какое-то движение. По-прежнему двигаясь бесшумно, он свернул за стеллаж и замер.

Увиденное казалось иллюзией. У стеллажа с книгами по астрономии стояла Элиса. Ее волосы сейчас были распущенны и закрывали спину тяжелой волной. Сама девушка была одета в светлый шелковый пеньюар с оборками и ночную сорочку, которая выглядывала из-под него. Элиса рассматривала корешки книг, но создавалось ощущение, что ее мысли сейчас далеко от старинных и не очень томов.

Савиньяк тихонько кашлянул, привлекая к себе внимание, отчего девушка вздрогнула и повернулась. В ее глазах застыл испуг.

- Простите, что напугал Вас, - Лионель не спеша подошел к Элисе.

- Ничего, - выдохнула девушка, и мужчине показалось, что на ее щечках появился румянец. – Я разбудила Вас?

- Нет, - Савиньяк покачал головой. – Я не мог заснуть.

- Понимаю, - несмело улыбнулась ему Элиса. – Мне тоже не спиться.

- И Вы решили почитать что-нибудь скучное? – Лионель выгнул бровь, наблюдая за своей собеседницей.

- Да, - просто кивнула она, и вновь повернулась к стеллажу.

- В таком случае позвольте Вам помочь, - Савиньяк подошел к книжным полкам, достал с самой верхней из них учебник о расположении на небосводе светил и созвездий и протянул его Элисе. – Над этой книгой мы с Милле перед Лаик засыпали неоднократно. Надеюсь, и Вам она поможет.

Девушка протянула руку, чтобы взять книгу. На несколько секунд их пальцы соприкоснулись, и Лионелю показалось, что мир замер. Тонкие пальчики, которые он уже не раз держал в своей руке, были сейчас холодными.

- Вы замерзли? – тихо спросил мужчина, с некоторым сожалением отпуская книгу.

- Нет, - Элиса прижала книгу к груди и покачала головой. – Почему Вы так решили?

- У Вас холодные руки, - Лионель не смог сдержать улыбки, видя, что девушка смутилась. – Может, стоит приказать затопить камин в Вашей спальне?

- Не надо, - Элиса глянула на него из-под ресниц. – Пожалуй, я пойду.

- Конечно, - Савиньяк сделал шаг в сторону, чтобы освободить узкий проход между стеллажами. – Доброй ночи.

- Доброй ночи, - девушка юркнула мимо него, оставив за собой шлейф легкого свежего аромата роз, и покинула библиотеку.

- Спи спокойно, мой рассветный ангел, - прошептал Лионель, глядя на закрывшуюся дверь и стараясь успокоить заходящееся сердце.