Глава 4

-Гвиневра, дорогая моя сестра… - голос Морганы был наполнен такой сладостью, певучей и нежной, а на лице феи была такая маска доброжелательности, что заподозрить её в корыстных целях не представлялось возможным.

Гвиневра подняла голову, отвлекаясь от полушутливой болтовни со служанками, взглянула на Моргану и взгляд её потеплел. Королева поднялась навстречу сестре своего мужа, и фея внезапно заметила, как изменилась Гвиневра за это время. Не прошло и месяца со дня, как официально она стала женой Артура, но не было на лице этой девушки счастья. Скорбь немым полотном легла на черты нежного облика, лицо стало бледнее, в движениях появилась болезненная рваность чувства. В глазах стояла бесприютная тоска.

На мгновение Моргане стало жаль девушку. И в то же время ещё одно чувство накрыло фею с головой ядовито-зелёным шёлком. Зависть. То, что сушило Гвиневру изнутри, было столь сильным чувством, столь глубоким и столь зловещим…что Моргана даже пожалела, что не знает сама его, не выпила этой чаши.

Порывистым движением Моргана обняла Гвиневру в ответ, на мгновение, пожелав ей про себя удачи и искренного счастья.

-Пошли прочь, - сухо бросила Моргана в сторону служанок. Те нахмурились, не зная, как действовать. – Живо!

Гвиневра сделала неровный шаг, чтобы остановить их, не понимая, зачем Моргана прогоняет её свиту, но фея остановила королеву по-хозяйски, грубо.

Служанки выскочили как ошпаренные. Юркие, тонкие и ладные собой, схожие между собою, одинаково глупые на взгляд Морганы, расходные. Такими можно жертвовать без разбора, таких можно подкладывать под графов и герцогов, с помощью таких можно добывать информацию… кто будет разбираться, что там, на душе у одной из них? Никто.

Гвиневра стояла перед Морганой, опустив голову. Она была на голову выше феи, но сейчас под её взором, острым и проникающим в самую глубину души, сжалась, движимая бесконечностью вины. Ещё бы…она ведь поняла, что совсем не любит Артура. Предала его любовь, обменяв на любовь рыцаря. Король пал в её сердце, уступив место рыцарю. Сумасшествие. Безрассудство.

Моргана похлопала Гвиневру по плечу, ласково, понимающе. И чуждо для себя.

-Сестра, - позвала фея и Гвиневра подняла голову, глядя сквозь слёзы на сестру своего мужа.

-Я рада твоему приходу, я…- Гвиневра отшатнулась, подумав вдруг, что недостойна таких объятий от Морганы. – Спасибо. Не знаю… твой приход он…

Она закрыла лицо руками, пряча слёзы. Слёзы душили её теперь постоянно. И она с трудом скрывалась от любопытных взглядов своей свиты. Но разве могла она скрыться от феи?

-Ты любишь моего брата? – тихо спросила Моргана, обнимая Гвиневру.

Гвиневру обожгло вопросом, рвануло изнутри – ударило тёмным огнём страха. Она попыталась закричать, что Моргана не права….нет, не из страха за себя. Из страха за то, что ей придётся признать перед самой собой этот факт. Факт того, что она потеряла чистоту своей души,

что она топит себя каждый день в гнетущем обмане, что каждую ночь она плачет по ночам совсем не от переизбытка счастья.

-Вот так…- Моргана переплела пальцы между собой, глядя на Гвиневру как зачарованная. Плавность движений королевы оставила её и теперь Гвиневра была живее, сильнее духом и как-то…возвышеннее. Впервые в этой юной девушке появилась душа. И глубина.

Гвиневра отступила на шаг, слегка наклонив голову набок, она взглянула на фею и смиренно и почти равнодушно спросила:

-Расскажешь ему?

Первым порывом Моргана хотела сказать, что да. Расскажет. И в красках. Так брату будет больнее. Но тут же, встретив мысленным взором взгляд Артура, который покроется навсегда пеленой бесконечной ненависти и горя, встретив реальный взгляд Гвиневры, в котором читалось, что она готова принять и смерть, и позор, заменяя этим терзание своего скорбного духа, поняла, что нет… промолчит.

Во всяком случае – пока промолчит.

Моргана тянула с ответом, впитывая напряжение, наслаждаясь и упиваясь своей властью. Подумать только, одним словом она может разрубить душу Артура, а может – спасти. Хотя бы на время. Божественная власть. Сила.

-Нет, - ответила фея с усмешкой. Села в одной из цветных кресел и почти сразу вскочила с проклятиями, обнаружив, что села на шитьё. Цветные ниточки поползли по полу. Моргана швырнула кусочек ткани в сторону, разозлённая на такую мелкую досаду.

Лицо Гвиневры изменилось. К скорбному чувству прибавилось недоверие. И изумление.

-Почему? – спросила королева, делая шаги к своему месту, не сводя взгляда с Морганы. – Почему? Он ведь твой брат!

Моргана с удовольствием упала в мягкое и теперь уже свободное кресло, и лукаво улыбнулась, глядя на измождённую Гвиневру.

-Почему? – переспросила фея и сделала вид, что задумалась. – Потому что я не обязана причинять брату боль раскрывая ему чужой грех. Потому что сама я не знала того, что гложет тебя. Потому что…

Моргана поперхнулась словом и не решилась добавить, что завидует и что уже вплела Гвиневру в свою многоуровневую интригу.

-Потому что хоть кто-то должен иметь шанс на счастье, - выкрутилась фея. Выкручиваться из сложных ситуаций было её основным занятием. С недавних пор – даже официальным. Именно по этой причине она и имела голос в совете, присутствовала на заседаниях и могла вести многие дела. Артур понимал, что не создан для переговоров, дипломатии и договоров с герцогствами, а Мерлин просто имел слишком высокий уровень морали…с чего-то…и отказался заниматься подобным.

Гвиневра с минуту обдумывала слова феи и отвернулась к окну, задумчиво вглядываясь в небо, которое постепенно розовело, погружаясь в пожар. Похожий пожар царил и в сердце Гвиневры. И не было спасения.

-Я всё думаю сказать ему, - выдохнула королева, обнимая себя за плечи.

-И что будет? – развязно поинтересовалась Моргана, раскидываясь в кресле совсем не так, как подобает леди. Признание Гвиневры привело бы к тому, что Артур неизменно скорбящий, печальный, отпустит и её, и Ланселота далеко-далеко, на свободу, в их любовь. Это не для Морганы. – Знаешь, что будет?

Гвиневра пожала плечами. Равнодушно и тускло:

-Мне всё равно, что он сделает со мной.

-Похвально, - не сдалась фея. – Но я думала, ты любишь Ланселота…

Гвиневру снова обожгло. Раскрыта. Поймана. Как? Боже, услышь. Защити! Защити его!

-Так ты и имя его знаешь? – королева взглянула на Моргану, поворачиваясь. – Что меня выдало?

-Что вас выдало…- мстительно уточнила фея. – Знаю, да. И я думала - ты любишь его. Я ошибалась!

Гвиневра в одно мгновение оказалась у кресла Морганы. Упала на колени, вцепившись пальцами в шёлковую накидку на кресле, и та заскользила к полу. Лицо Гвиневры исказил страх…и ярость.

-Ты не знаешь, о чём говоришь! То, что я чувствую к Ланселоту… я люблю. Люблю его! Слышишь? Слышишь ты…фея? Не смей заявлять, что моё чувство лживо. Не смей!

-Поднимись, королева, - мирно отозвалась Моргана. – Если любишь, то подумай, что за твоё признание с ним сделает Артур! В лучшем случае его ждёт бесчестие. И позорная смерть. Ты этого хочешь?

Последние слова Моргана выкрикнула в лицо королеве. Оглушённой внезапным новым страхом, опустошённой.

Она снова отступила от кресла. Стояла, потупив голову.

-Поэтому я и молчу. Живу…живу так. До другой жизни молчать стану.

-С другой стороны, - Моргана снова обрела ласковость в голосе, встала и обняла Гвиневру за плечи, - с другой стороны, разве ты обязана умирать и мучиться? Ты ведь молода. Ты имеешь право на ошибку. Ты имеешь право выбирать. Ты имеешь право на счастье…

Сколько она говорила. Сколько она влила в свой голос сладкого мёда, мягкости и нежности, уговаривая, подталкивая Гвиневру к просчёту, оглушая и ослепляя её блестящими перспективами.

-Змея! – Гвиневра задохнулась от гнева, вырываясь из объятий и сетей Морганы. – Ты предлагаешь мне…за спиной….

Её трясло от гнева.

-За спиной короля…

-Ну почему же сразу так грубо! – Моргана всплеснула руками. – Послушай, Гвиневра, Артур ничего не узнает. А ты ничего не потеряешь. Я обещаю помочь вам. И, может быть, ты сама избавишь свою душу от муки выбора? Как знать…

Гвиневра сжала руки в кулаки и глаза её блеснули стальным блеском:

-Зачем ты явилась, змея? Соблазнять и искушать? Толкать на предательство?

-Вести к истинному счастью, - поправила Моргана, ничуть не злясь, но напрягаясь. Она полагала, что всё будет значительно проще, между тем, приходилось уговаривать. – Ты готова умереть так? Готова? Ланселот – рыцарь. Он никогда не опорочит твоего имени. Он всегда будет честен с тобой. А король…Артур король, Гвиневра. Вокруг него много девушек и ты не можешь не замечать, что его верность тебе всё более и более прозрачна.

Это было верно. И подло. Артур в последнее время действительно заглядывался на многочисленных служанок, особенно на юркую и тоненькую Лею.

Гвиневра с мольбой взглянула на Моргану:

-Он мой муж…

-А он – твоя судьба, - припечатала фея жёстко, полезла в лиф платья и извлекла письмо от Ланселота, полученное несколько часов назад. – Прочти это, Гвиневра. Прочти внимательно. И скажи мне… скажи мне так, чтобы я поверила, что ты готова умереть в нелюбви.

Конечно же, она не смогла этого сказать. Только увидев строки, только почувствовав руку Ланселота, что их выводила, Гвиневра рухнула. Попала в сети, внутренне возродилась и умерла, сгорела, растворилась в строках и мольбах рыцаря.

Моргана с удовольствием наблюдала за превратившейся в соляной столб королеву. С усмешкой вырвала из тонких ослабевших пальцев её письмо и спрятала обратно в лиф – пригодится. Ещё как пригодится!

Затем фея налила из тонкого изящного золотистого кувшина вино, и её саму слегка обожгло – не фландрийское! Чёрт. Почему она вспомнила об этом удивительно крепком, пьянящем, ароматно-остром вине? Моргана не выносила фландрийское, но его обожал Мелеагант. А всё, что обожал Мелеагант, впечатывалось в саму Моргану.

Фея постояла с бокалом, глядя на призрачно-кровавый напиток, вспоминая тёмное фландрийское, почувствовала во рту знакомый вкус и, чтобы перебить его, глотнула из налитого бокала. Сладкая гадость коснулась губ, змеёй вкралась в горло и в желудок.

Но выбирать времени не было! Моргана поднесла кубок королеве и заставила её выпить. Гвиневра, слабая и раздавленная, заочно предавшая Артура, покорилась. Она была похожа на марионетку, каких видела Моргана в одном выступлении на городской площади во время своих скитаний. Гвиневру теперь можно было дёргать за верёвочки, пробуждать реакции. Осталось немного прежде, чем королева окончательно утратит силу своего духа! Ну же. Смелее, Моргана. Смелее!

-Вы встретитесь сегодня ночью. Ровно в полночь. У пруда, - Моргана заговорила быстро и тихо. – Встретитесь ведь, Гвиневра?

И замолчала. Ослабленная королева взяла руку Морганы в свою, и коснулась губами холодной кожи феи, запечатывая на ней благодарный поцелуй.

-А…- застыла Моргана, забыв, что хотела ещё сказать.

-Спасибо, - Гвиневра плакала, но теперь это были слёзы счастья. Она смотрела на сестру своего мужа и почти боготворила её в этот момент. – Ты спасла меня. Я увижу Ланселота. Я увижу…увижу его. Моргана, дорогая сестра…

-Так-так, - Моргана перекрыла поток благодарностей, что смущал её. – Вот ещё.

В руках феи возникла деревянная шкатулка, резная. На крышке сидели две серебряные ящерицы, увенчанные коронами. Сама шкатулка была испещрена замечательными витыми узорами.

-Открой, - предложила Моргана, протягивая Гвиневре шкатулку.

Гвиневра покорно открыла и ахнула, увидев на тёмном бархатном полотне-обивке два тонкой работы обручальных кольца с блестящими камнями.

-Моргана…- королева неуверенно взглянула на кольца и снова на фею. – Но я не…

-Это магические кольца. Они свяжут того, кого ты любишь, кто завладеет твоим сердцем с тобою, навечно. Просто подари ему одно. Тебе решать, с кем оставаться.

-Дорогая сестра! – Гвиневра обняла Моргану, пытаясь вложить в это объятие всю свою благодарность, всю любовь, всю память и счастье. – Дорогая сестра…

-Ну что ты…что ты, - Моргана вырывалась из её объятий, слегка дрожа душой. Происходящее устыдило её чувства. – Это мелочи.

-Если я могу что-то для тебя…- начала Гвиневра и решительно тряхнула головой. – Я всё сделаю.

«Ага, отдай мне чувства Мелеаганта, верни мне моего брата и убирайся прочь из замка», - с горечью подумала фея, понимая, что не хочет покидать общество королевы и сама не позволит ей уйти. И будет грустить, когда придётся…закончить её историю.

Но нужно было что-то сказать.

-Вот что, - серьёзно начала Моргана, с трудом взяв себя в руки, - приходя сюда, я не собираюсь пить эту сладкую дрянь.

Фея взглядом указала на бокал с вином перед Гвиневрой.

-Я люблю фландрийское вино, - закончила Моргана мрачно.

-Я поняла! – Гвиневра просияла. – Ты любишь фландрийское вино. Оно будет всегда!

«Да ненавижу я фландрийское. Он его любит», - едва сдержалась Моргана, но вслух только рассмеялась. Почти безумно…и почти счастливо.

***

-Ланселот, цените своих друзей, - посоветовала Моргана, выныривая из темноты коридора, прямо перед рыцарем.

Он даже не испугался. Словно ждал. Словно надеялся.

-Леди Моргана, - он склонил голову в почтительном поклоне. – Я рад вас видеть.

-Не сомневаюсь, - кивнула Моргана и поманила Ланселота за собой в тёмный провал коридора.

Там, скрывая от случайного взгляда, она прижала его к стене и шёпотом спросила:

-Вы всё ещё любите Гвиневру?

Ланселот полыхнул изнутри недоступным пламенем для Морганы, с трудом сдержался от крика:

-Да!

-Тихо! – прошипела фея. И тут же снова стала ласковой, - тогда ликуйте, шевалье! Ликуйте и целуйте мне руки! В эту полночь вы встретитесь с Гвиневрой у пруда.

Ланселот охнул, ошеломлённый приветствием. Забыв всякое приличие, он вырвался из хватки Морганы и бросился по коридору.

-Стоять! – прошипела Моргана и рыцарь остановился. Обернулся в смущении:

-Простите, леди. Я слишком обрадовался.

-Вы несдержанны! – попеняла леди Моргана, подходя к нему. – В полночь встреча. На рассвете я жду вас у конюшни. Мы едем к Монтгомери. Опоздаете – пеняйте на себя.

-Я не подведу, - Ланселот прижал руку к сердцу. Его взгляд светился благодарностью. – Я обещаю вам, Моргана!

Фея протянула ему руку для поцелуя, и рыцарь поспешно приложился к ней:

-Благодарю вас, благодарю. Вы сделали меня счастливым человеком!

-Рыцарь, вы обещали услужить мне в обмен, - темно усмехнулась Моргана. – Я могу оказаться очень требовательна.

-Всё, что вы пожелаете! – пылко заявил рыцарь.

Моргане внезапно стало противно и тошно. От его радости, от его счастья.

-Прочь, - посоветовала она, указывая в освещённую сторону коридора.

Моргана быстро осталась одна. Она посмотрела вслед Ланселоту, вздохнула и поколебалась, не зная, куда сделать шаг. Идти к Мерлину? Снова перепалка и работа. Наставления и просьбы.

Идти к Артуру? Снова смотреть на то, как мальчишка пытается быть королём. Тошно.

Уриен? Хороший вариант, но он снова станет приставать к ней, а после Гвиневры, после Ланселота – так не хочется сравнивать поведение графа с ними!

К служанкам Гвиневры? Да ну их, к Дьяволу! Глупые и смешливые они годятся лишь на то, чтобы быть декором.

Моргана вздохнула и пошла в сад. Одна. Тяготясь своим одиночеством и упиваясь им. Конечно, в этом замке найдётся пара рыцарей, что не откажутся составить ей компанию в прогулках, пара советников всегда будет рада её обществу, но сама Моргана. Что до неё?

-Артур? – погружённая в свои мысли Моргана чуть не налетела на брата, проходя мимо своих покоев. – Ты что тут делаешь?

-Хороший вопрос королю! – обиделся он. – Я король. Я живу в этом замке. Я правлю. Этими землями.

-Что ты делаешь возле моей спальни? – уточнила Моргана, принимая на себя облик злой сестры.

-К тебе пришёл, - отозвался Артур.

Коридор встретило молчание. И король, и советница молчали.

-Зачем? – не выдержала Моргана первая.

Артур пожал плечами. Он и в самом деле не понимал сам, зачем пришёл.

-Не знаю. Захотел тебя увидеть.

-После сегодняшнего? – усмехнулась Моргана, возвращая Артура в воспоминания о лёгком скандале и просчёте Артура.

-Моргана, я не могу править без поддержки…- тихо вздохнул Артур. – Ты и Мерлин – все, кто есть у меня. Вы помогаете мне. Без вас Камелот уже сожгла бы война.

-Это факт, - согласилась Моргана, протянула руку к завязкам на плаще Артура и начала развязывать их.

Артур, испуганный действиями сестры, отпрянул:

-Да не покушаюсь я на твою королевскую честь, - усмехнулась Моргана. – Плащ хочу забрать. Прогуляться пойти… я там холодно. Или ты хочешь, чтобы я замёрзла?

-Нет, конечно, нет, - Артур выдохнул с облегчением и сам снял плащ, протянул Моргане.

Фея приняла одежду с издевательским поклоном и вдруг печально подумала сразу о двух вещах.

Первая, что вот, например, Ланселот совсем её не боится и сам укутывала в свой плащ, без какого-то намёка с её стороны.

А вторая мысль была ещё горше и печальнее…

Моргана вдруг подумала, что Гвиневра вкладывается в свою любовь и рискует больше, чем рыцарь. И что она заслуживает кого-то лучшего, чем Ланселот.