Глава 9
- 4
- 1
- 0
Чем больше спрашиваешь,
тем больше вранья услышишь.
Дж.К. Роулинг «Гарри Поттер и узник Азкабана»
Виола проснулась от яркого света, льющегося в спальню через окно, и чудесного аромата кофе. Сладко потянувшись, она улыбнулась.
– Ты балуешь меня, Берта, – сказала, принимая из рук горничной поднос с кофе и свежими булочками.
– Мне вовсе не сложно, – улыбнулась в ответ служанка. – Тем более впервые вижу, чтобы кто-то так радовался кофе. Здесь его никто не любит.
– Без утреннего кофе я превращаюсь в зомби, – засмеялась Виола, делая глоток горячего крепкого напитка.
Берта недоуменно нахмурилась, и Виола мысленно застонала. Опять она не следит за своим языком! Но подруга не стала ничего спрашивать, и девушка порадовалась, что не придется ничего придумывать и объяснять.
За несколько дней, что она провела здесь, ложь накладывалась одна на другую, превращаясь в спутанный комок. Благо, Деймон вскоре забросил попытки больше узнать о ее жизни. А последние два дня они почти не пересекались. У Виолы создалось впечатление, что он сознательно избегает ее. Ну и пусть! Она же решила ни к кому не привязываться. И случайная влюбленность ей ни к чему. Но без Берты она сошла бы с ума. Девушка отвлекала ее разговорами, поддерживала. И стала почти подругой.
– Ты сегодня проснулась поздно, – заметила горничная, укладывая ей волосы. – Пропустила приезд гостей. Прибыл мистер Уайт с семьей.
Виола застонала и тут же нервно покосилась на горничную.
– Не беспокойся, – усмехнулась та. – Я никому не расскажу. Мне он тоже не очень нравится. Конечно, он довольно красивый мужчина, – голубые глаза подозрительно заблестели, а на губах заиграла мечтательная улыбка. – Но это не отменяет того, что он тот еще эгоистичный повеса! А уж его матушка и сестра – вообще отдельная история. Но я тебе этого не говорила! – спохватилась, бросая на Виолу испуганный взгляд.
Девушка в ответ утвердительно кивнула, уверяя, что не выдаст.
Когда приготовления были закончены, Виола окинула себя придирчивым взглядом. Бледно-розовое платье выгодно оттеняло слегка загорелую после лета кожу, прическу украшала вплетенная в волосы жемчужная нить.
– Для чего столько стараний, Берта? – Виола отвернулась от зеркала. – Никому нет дела до того, как я выгляжу. И тратить два часа на утренний туалет – нет никакого смысла.
– Ошибаешься, моя милая мисс, – шутливо возмутилась горничная, уперев руки в бока. – Если милорд ничего не говорит, вовсе не значит, что он не любуется тобой. Да ты хоть замечала, каким взглядом он на тебя смотрит?! Как-будто съесть готов! Можешь мне верить, Виола. Уж я знаю толк в мужчинах и могу распознать, когда их взор затмевают страсть и желание.
Виола засмеялась в ответ. Очень нелепо звучали подобные речи из уст юной нескладной девчонки.
– Сколько же тебе лет? И где ты успела получить подобный опыт? – спросила, сдерживая срывающиеся с губ смешки.
– Опыт не зависит от возраста. Так же, как возраст души не исчисляется в земных годах, – произнесла нечто совсем странное Берта.
– Окей, – протянула Виола, застывая в замешательстве. Иногда ей казалось, что в словах служанки проскальзывали выражения, не типичные для девушки ее возраста и сословия. Словно моментами она забывалась и переставала старательно изображать простодушную наивную простолюдинку. Насколько она знала, выходцы из низких слоев общества редко отличались образованностью. Но, если Берта что-то скрывает и не хочет рассказывать о своем прошлом, – что ж, не ей судить. У Виолы самой полно скелетов в шкафу.
Она уже была у порога, когда в спину донеслось:
– Пожалуйста, не забывай следить за тем, что говоришь! Миссис Уайт и ее дочь не оценят некоторые твои словечки и выражения.
Все еще раздумывая над последними словами горничной, Виола зашла в малую гостиную, обустроенную в нежно-голубых тонах. Четыре пары глаз тут же устремили взгляд на нее. Нацепив на лицо дружелюбную улыбку, она подошла ближе.
– Виола, – Деймон поднялся ей навстречу. – Позволь представить тебе наших гостей. Миссис Лидия Уайт и мисс Мелани Уайт. Мисс Виола Ларина, – обратился он к сидящим на диване женщинам, – дочь старого знакомого моего отца, прибыла к нам погостить из России.
Женщины были красивы. Обе высокие, тонкие, светловолосые.
– Рада знакомству, – улыбка на лице Виолы застыла словно приклеенная под направленными на нее холодными взглядами зеленых, как у Эндрю, глаз.
– А я рад снова видеть вас, мисс, – Эндрю, вскочив на ноги, молниеносным движением, подобно хищнику, оказался рядом. – Сегодня вы еще прекраснее, чем я запомнил, – и, взяв ее руку в свою, поднял и прикоснулся губами к тыльной стороне ладони. Глаза его неотрывно смотрели на нее, насмешливо сверкая.
Поспешно вырвала ладонь из захвата, ощущая на себе недовольный взгляд виконта:
– Благодарю за комплимент, мистер Уайт. Но я бы попросила вас впредь воздерживаться от лести.
– Не знала, что у твоего отца были знакомые в России, Деймон, – нахмурилась миссис Уайт. Ее голос оказался таким же пренебрежительно холодным, как и взгляд. – Вы прибыли одни, мисс?
– Да, одна, – Виола с вызовом подняла подбородок и опустилась в свободное кресло, готовая отражать нападки и выслушивать нотации. Миссис Уайт и ее дочь презрительно поджали губы.
– Я правильно понимаю? – продолжила Лидия. – Вы одна отправились в другую страну и теперь живете без сопровождения в одном доме с мужчиной, который не является вашим родственником?
– В целом, да. Все верно, – на лице не дрогнул ни один мускул.
– Дикие нравы царят в вашей стране, – изящно повела плечом, аккуратным движением поднося ко рту чайную чашку.
«Скорее уж наоборот», – пронеслось в голове Виолы, но она промолчала.
– Достаточно вопросов, тетушка, – вмешался Деймон, заметив, что Лидия снова собирается что-то сказать. – Виола – моя гостья. И оскорблять ее я не позволю.
– Полно, Дей, – усмехнулся Эндрю. – Уверен, матушка вовсе не собиралась никого оскорбить или обидеть. Вы обиделись, мисс? – его лицо озарилось веселой улыбкой.
Виола отрицательно покачала головой, про себя подумав, что на невежество не обижаются.
– И правильно, – хмыкнул, смахнув со лба упавшую светлую прядь. – Матушка чувствует ответственность за Деймона. Наши матери дружили, и Деймон является ее крестником. Так же, как и я был крестным сыном для покойной леди Сент-Джеймс.
Повисло тягостное молчание, нарушаемое звоном чашек о блюдца. Воцарившееся напряжение можно было резать ножом и подавать к чаю.
– Расскажите нам о себе, мисс Виола, – девичий голос разорвал тишину. Мелани смотрела на нее с любопытством. Но было в ее взгляде и что-то еще, что Виола не могла разгадать.
– Что именно вы хотите знать?
– Что вы посчитаете нужным рассказать, – улыбнулась блондинка. Но в улыбке не было теплоты. – Про вашу семью, увлечения. И как вы решились на такое опасное и тяжелое путешествие?
Виола вдохнула, набираясь смелости. Ей снова предстояло обманывать и додумывать.
– В моей жизни нет ничего, что могло бы заинтересовать вас, мисс. Мой отец – адвокат. Мы с родителями живем втроем. Ни братьев, ни сестер у меня нет. А путешествие вовсе не было таким опасным и захватывающим, как вы думаете. Капитан корабля – папин хороший друг, и на борту мне ничего не угрожало.
Она, скорее почувствовала, чем увидела тяжелый направленный на нее взгляд. Слегка повернула голову и встретилась с синими глазами, казалось, прожигающими насквозь. По спине пробежала волна мурашек, все мышцы напряглись. Видимо, она окончательно запуталась в своей лжи и ляпнула нечто такое, что снова заставило виконта насторожиться.
– Вы любите музицировать? – ворвался в ее голову голос Мелани. Девушка указала на рояль, стоящий у стены. – Мы могли бы сыграть дуэтом.
– Боюсь, я не умею играть, – Виола с сожалением развела руками.
– Не умеете? – Лидия насмешливо ухмыльнулась. – Мы живем в современном обществе, и каждая уважающая себя леди обязана уметь музицировать. Почему ваши родители не обеспокоили себя вашим образованием?
– Может, потому что предоставили мне самой право выбора? – подражая ее тону, не удержалась от язвительности. – Мы не в романе Джейн Остин, миссис Уайт. И умение музицировать, рисовать, вышивать и что там еще положено уметь девушкам, по вашему мнению, – не главные признаки образованности.
– А что, по вашему мнению, – процедила, подчеркивая последние слова, – делает девушку образованной?
– Ум и умение распоряжаться им наравне с мужчиной. Женщинам давно пора выйти из тени, – Виола непринужденно пожала плечами, откусывая кусочек от рассыпчатого миндального пирожного.
Лидия со звоном поставила чашку на блюдце. Так, что чай чудом не расплескался и не испачкал ее платье. Она с укором смотрела то на Виолу, то на Деймона, словно, потрясенная невиданной для девицы наглостью, была не в силах произнести ни слова. Деймон тоже молчал, но Виола поймала на себе его заинтересованный взгляд.
– Довольно интересная точка зрения, мисс Виола, – хмыкнул Эндрю, непринужденно откидываясь на спинку кресла. – Может, вы считаете, что девушкам нужно позволить учиться в университетах?
– Почему бы и нет? Именно так я и считаю! – подалась чуть вперед, уязвленная пренебрежительным тоном.
– И вы бы смогли обучаться наравне с мужчинами? – Мелани усмехнулась, изящным движением тонких пальцев разглаживая складки на платье. – Место женщины за спиной ее мужа, рядом с наследниками. А вовсе не за глупыми книжками, – под одобрительный кивок матери она стрельнула томным взглядом из-под ресниц в сторону виконта.
Деймон же не заметил этого. Он не отрывал глаз от Виолы. Сейчас, слегка раскрасневшаяся от негодования, она казалась ему еще более красивой. Фиалковые глаза гневно сверкали. Настоящая валькирия!
– Думаю, мисс Виола вполне смогла бы поступить в университет, – произнес задумчиво, чуть заметно улыбнувшись, поймав ее изумленный взгляд. – Вы же увлекаетесь историей, мисс? И практически в совершенстве владеете английским, не являющимся вашим родным языком. Какие еще интересные сюрпризы вы от нас скрываете?
– Нет, вы ничего не забыли, милорд, – ничуть не смутилась, прямо встретив его взгляд. – Я, действительно, люблю историю. В особенности ту, что связана с Древним Римом, как и вы, насколько я помню. И помимо английского языка я изучала латынь.
Мелани удивленно воскликнула:
– Но зачем?! Это же мертвый язык! На нем сейчас не разговаривают!
– Действительно, пустая трата времени, – вторила ей мать.
Но внимания на них никто не обратил.