Ум свой в думы погрузив,
За столом сидел калиф.
Пред владыкой величавым
Раб трепещущий его
Блюдо с пышущим пилавом
Опрокинул на него.
Грозен, страшен, как судьба,
Посмотрел он на раба;
Тот, готов расстаться с светом,
Прошептал полуживой:
«Рай обещан Магометом
Тем, кто гнев смиряет свой».
«Не сержусь», — сказал калиф,
Укрощая свой порыв.
Ободряясь, отирает
Раб холодный пот с чела.
«Рай — и тем, — он продолжает, —
Кто не памятует зла».
«Забываю». — Веселей
Стал калиф, а раб смелей:
«Надо в светлый рай для входа
И за зло платить добром».
— «Раб! Дарю тебя свободой
И осыплю серебром».
От восторга раб едва
Мог опомниться сперва,
Пораженный этим чудом, —
А калиф смотрел, признав
Самым вкусным сердцу блюдом
Опрокинутый пилав.
1842
