На Иматре
I
Ревет и клокочет стремнина седая
И хлещет о звонкий гранит,
И влагу мятежную, в бездны свергая,
Алмазною пылью дробит.
На берег скалистый влечет меня снова.
И любо, и страшно зараз:
Душа замирает, не вымолвить слова,
Не свесть очарованных глаз.
И блеск, и шипенье, и брызги, и грохот,
Иная краса каждый миг,
И бешеный вопль, и неистовый хохот
В победный сливаются клик.
Весь ужаса полный, внимая, гляжу я,—
И манит, и тянет к себе
Пучина, где воды, свирепо бушуя,
Кипят в вековечной борьбе.
II
Над пенистой, бурной пучиной
Стою на крутом берегу,
Мятежной любуюсь стремниной
И глаз оторвать не могу.
Нависшими стиснут скалами,
Клокочет поток и бурлит;
Сшибаются волны с волнами,
Дробясь о недвижный гранит.
И рвутся, и мечутся воды
Из камня гнетущих оков,
И молит немолчно свободы
Их вечный неистовый рев.
О, если б занять этой силы,
И твердости здесь почерпнуть,
Чтоб смело свершать до могилы
Неведомый жизненный путь;
Чтоб с совестью чистой и ясной,
С открытым и светлым челом
Пробиться до цели прекрасной
В бореньи с неправдой и злом.
К. Р.
Other author posts
Скользила гондола моя над волной
Скользила гондола моя над волной Морского широкого лона Заката малиновый луч надо мной Румянил лазурь небосклона
Мост вздохов
Под мостом вздохов проплывала Гондола позднею порой, И в бледном сумраке канала Раздумье овладело мной
Сфинкс
В знойной пустыне веками покоится сфинкс полногрудый, Гордо главу приподняв и очей неподвижные взоры В даль устремив беспредельную… Только песчаные груды Всюду вокруг разостлалися в необозримом просторе…
Ночь Небеса не усеяны звёздами…
Ночь Небеса не усеяны звёздами: В свете немеркнущем тонут оне Чу