Лежит человек на койке.
Тумбочка у окна.
На ней порошки, настойки.
А дело его — хана.
Коли не коли, лечи не лечи,
Простые врачи или чудо-врачи,
Пиши не пиши латынь-письмена,
А дело его — хана.
А я на соседней койке
Лежу, обычный больной,
И дело моё нисколько,
Ничуть не пахнет ханой.
Жёны придут — беседуем,
Бубним своё вразнобой,
А после лежим соседями,
Беседуем меж собой.
Ночью темно, светло с утра,
Горстку пилюль несёт сестра,
Мы их водой запиваем,
Одна в графине вода,
Будто бы забываем,
Что ему — туда.
Ладно.
А пока что
Лежим, беседы ведём,
Про Марс говорим, про Кастро,
Жён с нетерпением ждём,
Горькие снадобья пробуем,
Болтаем себе между тем.
А тем медицинских не трогаем.
Не затрагиваем этих тем.
1960
